— Вы знаете, как он это сделал? Как он себя удушил?

— Я подумал, что он стал жертвой полицейской жестокости.

Уилл улыбнулся.

— Вы хотите знать или нет?

Бернард приподнял брови, как будто говоря: «Продолжайте».

Уилл взял в руки простыню и развернул ее.

— Это трудно понять, верно? Невозможно даже представить, что можно повеситься, просто сидя на полу. — Он сжал конец простыни пальцами и обернул ткань вокруг руки. — Что необходимо сделать, так это привязать один конец к дверной ручке, а потом обернуть шею простыней. Вот так. — Уилл туго натянул простыню. — Потом вы становитесь на колени, держа голову поближе к дверной ручке, и начинаете учащенно дышать, перенасыщая легкие кислородом.

Бернард улыбнулся, как будто догадавшись, что хочет сказать ему Уилл.

— А как раз перед тем, как потерять сознание, вы выбрасываете ноги вперед. — Уилл потянул простыню в сторону. — И просто ждете.

— Это не займет много времени, — пожал плечами Бернард.

— Нет, всего несколько минут.

— Вы для этого сюда пришли, мистер Трент? Чтобы рассказать мне эту грустную историю?

— Я спустился сюда, чтобы сказать, что кое в чем вы были правы.

— Вам придется конкретизировать свое заявление. Я был прав слишком во многом.

Уилл продел простыню сквозь решетку. Теперь ткань свисала по обе стороны двери.

— Вы сказали мне, что дислексики умеют придумывать разнообразные приемы, чтобы не выделяться на фоне остальных людей. Верно?

— Да, это так.

— Это заставило меня подумать об Уоррене, потому что в тот день, когда он подъехал к дому Эммы Кампано, ему необходимо было держать в уме слишком многое. — Уилл принялся перечислять: — В котором часу Кайла Александр впустит его в дом. Где находится комната Эммы. Сколько пар перчаток необходимо взять с собой. Где переложить Эмму из одной машины в другую.

Бернард покачал головой.

— Это все необычайно увлекательно. Но скажите, мистер Трент, какое отношение все это имеет ко мне?