— Но теперь ты об этом задумаешься. — Голубые глаза округлились. — Ты уже об этом думала!
Дженна почувствовала, как запылали щеки. Мысль о свадьбе приходила ей в голову, но мельком. Много, много раз, но как-то ненадолго.
— Послушай, Кейси, относительно оценок в четверти. Блэкмэн просил, чтобы я у тебя узнала, что еще нужно сделать.
— Ничего. Я закончила проверять сочинения. И оценки оставила в конверте у Блэкмэна на столе.
— Ты имеешь в виду сочинения по Достоевскому?
Кейси нахмурилась. «Преступление и наказание».
— Что? — всполошилась Дженна.
Кейси выглядела встревоженной.
— В этих сочинениях было что-то важное. Только я не помню, что именно. — Она прикусила губу, потом отмахнулась от воспоминаний. — Я вспомню. В любом случае, я думаю, что мне пойдет голубое. Атласное. Но если выберешь платье с бантом на попе, пеняй на себя.
Дженна не слушала, ее внимание всецело было поглощено телевизором. До этого она различала лишь невнятное бормотание, но тут зазвучал голос Стивена. Он давал очередную пресс-конференцию. Дженна подумала о том, что он всю ночь не спал, обнимал ее, пока она не перестала дрожать, потом принял душ и отправился ловить чудовище.
— Он выглядит таким усталым, Кейси. Неспокойно мне за него.
Кейси молча похлопала ее по руке.
Он поморщился, поставил склянку с перекисью в шкафчик, где стояли реактивы из темной комнаты. Никто никогда не заглядывал в его темную комнату, а даже если и заглянет, в темноте все коричневые пузырьки кажутся одинаковыми. Тэтчер повышает ставки. И бросает личный вызов. Он оскалился в зеркало на дверце шкафа, с досадой увидел, что у него нет клыков.
Он закатил глаза. Значит, не у всех чудовищ есть клыки, да? Какая жалкая попытка укусить побольнее. Он, если честно, был о Тэтчере лучшего мнения.
Он мило улыбнулся собственному отражению. Клыков у него нет. Но есть острые-преострые ножи, которые справляются еще лучше.