— Разве вы не помните, что именно мы говорили на записи?

— Даже если бы я помнил, это было бы всего лишь мое слово против слова штата. А это не то же самое, что явные улики, не так ли?

Ричер не ответил. Аарон постоял, глядя сквозь решетку, еще минуту, затем ушел.

* * *

Ричер лежал на спине на узкой кровати, прижав к стене локоть одной руки, и подложив под голову ладонь другой. Сверьте время на записи, сказал он, и теперь сам вновь пробегал то, что помнил из своего первого разговора с Аароном. В зеленой комнате, похожей на бункер. Свидетельские показания. Вступление. Имя, дата рождения, номер карты социального страхования. Затем его адрес. Без постоянного места жительства и т.д. и т.п. Он представил, как Делани слушает их. В другой комнате звучит громкий динамик. Другими словами, вы бездомный, сказал Аарон, и Делани слышал, как он это сказал. Громко и четко. Сколько времени ему потребовалось, чтобы просчитать эту возможность и вмешаться?

Слишком много времени, подумал Ричер.

Там еще была вся эта пустая болтовня о посттравматическом синдроме и 110-м, а также длинное обсуждение с Аароном, окажутся ли его показания полезными или вредными, а затем сами показания, осторожные, выверенные, последовательные, подробные, точные и написанные без спешки. Затем частный разговор потом. Это уже, когда Буш вышел из комнаты. Его предположения и семантический анализ в подтверждение. Его слова Большое спасибо за то, что помогаете нам в этом. И так далее. Все это. Всего от силы семь минут. Ну, может, восемь или девять.

Или десять.

Слишком много времени.

Делани среагировал на что-то еще.

Что-то, что услышал позже.

* * *

В десять по часам в голове Ричера, в коридоре за стальной дверью послышался тяжелый топот шагов. Дверь открылась, и вошли шестеро, в другой форме. Полиция штата. Сопровождение заключенных. У всех был «Мейс», перечный спрей и шокеры на ремне. А еще наручники, кандалы и тонкие металлические цепи. Всё было отработано. Приказав Ричеру отступить от решётки, повернуться и выставить руки в щель для еды, они надели наручники на запястья и, крепко удерживая цепь, присели на корточки и пропустили руки сквозь решётку, так же, как он, наливая себе кофе, только снаружи. Они закрепили кандалы на его лодыжках, связав их вместе, и протянули цепь к наручникам. Затем отперли его калитку и открыли нараспашку. Он пошёл, семеня мелкими шагами, но его остановили у стола заказов, где достали все его вещи из ящика. Паспорт, банковская карточка, зубная щетка, семьдесят баксов купюрами, семьдесят пять центов квотерами и шнурки. Они сложили всё это в конверт цвета хаки и запечатали его. Затем его вывели из блока, трое впереди, трое сзади. Они провели его через те же повороты под низкими бетонными потолками и вывели на стоянку. В дальнем углу стоял окрашенный в серый цвет школьный автобус с сеткой на окнах, припаркованный рядом с разбитым внедорожником. Они втолкнули его внутрь и посадили на заднее сиденье. Других пассажиров не было. Один парень сел за руль, остальные пятеро сидели рядом.