Я был почти у ее заднего бампера.

Я подобрался с водительской стороны и открыл дверь водителя, после чего все превратилось в простую игру: смогу ли я усмирить и обезоружить водителя до того, как женщина на заднем сиденье успеет среагировать. Я был уверен, что смогу выиграть, уже проделывал подобные вещи до этого, поэтому движением, которое я делал миллион раз, не думая и не напрягаясь, просто схватил водителя за шиворот и, вытащив его наполовину из машины и ткнув дубинкой в лицо, я натянул ему куртку на голову. Это открывало мне его ремень, за который ничего не было засунуто, и могло подсказать мне, есть ли в его кармане груз, которого, кстати, не было. Зато я увидел ремни на его спине, поэтому прижал его к сиденью, вынул его пистолет из наплечной кобуры, встал на колени и направил пистолет на женщину сзади. Которая держала руку внутри сумочки.

Я сказал ей:

— Не двигайся.

Затем снова ударил водителя — просто поддерживающая доза — вылез задом из его купе и сел сзади.

Я сказал:

— Вынь руку из сумочки. Если в ней будет пистолет, я пристрелю тебя, как только его увижу. В живот. Ты будешь умирать медленно.

Она вынула руку. Без пистолета.

Я продолжил:

— Твой брат совершал плохие поступки. Я думаю, ты в курсе этого. Я думаю, ты тоже была с ним. Вы, должно быть, жили под его защитой. Вот почему тебе пришлось бежать, когда я его убил. Я думаю, вы одобряли то, что он делал. Мне кажется, тебе даже нравилось это. Я думаю, ты такая же плохая, как и он.

Она плюнула в меня. Это случилось не в первый раз, но всегда было неожиданно. Я переложил пистолет в левую руку, а правой схватил ее за горло. И сжал. Это было маленькое горло, но не крошечное. Зато очень большая рука. Она ушла через пару минут.

Я вышел из машины и пошел обратно тем же путем, которым пришел. Гитаристы и барабанщики на своих бонго все еще продолжали играть. Позади них стоял Пит Петерсон, опираясь на крыло своей машины.

— Мы поставили трекер на коричневую машину, — сказал он. — Мы узнали, где вы находитесь, и поняли, как вы это сделаете. Используя телефон и обходной маневр.

— Хорошо, — сказал я.

— Теперь я здесь, чтобы отвезти вас в аэропорт.

— Уже?

— Так будет лучше для всех.

— Когда мой рейс?

— Вообще-то, почти сейчас. Мы как раз успеваем на него.

Я покинул воздушное пространство Австралии менее чем через пять часов после входа в него. И это заставило меня возмутиться по поводу денег, потраченных на визу. С другой стороны, она была действительна еще в течение длительного периода времени. Еще не все потеряно. Я решил, что однажды вернусь. Для полноценного отдыха. Когда в Америке будет зима. Может быть, снова через Бали.