– Откуда вы знаете? – Сучков опять перешёл на «вы».

– Мамка у меня там.

«Ничего святого», – подумал про себя Сучков, но вслух само собой вылетело:

– Сочувствую.

Ушаков хмыкнул.

Ивашкин с Егоровым вытащили с заднего сиденья первый труп. Сучков надеялся остаться в сторонке, но Ивашкин так на него зыркнул, что тот мигом схватился за пакет вместе с Егоровым.

Дима услышал со стороны ям глухой мокрый шлепок. Сам он остался сторожить Вику.

– Прощай, первая женщина, я тебя никогда не забуду, – сердечно сказал Дима.

Троица вернулась.

С Викой было полегче.

Ещё один мокрый глухой шлепок.

И только теперь Дима направился к ямам. Он приблизился, но встал за их спинами чуть сбоку, в глухой тени кустов. Пока Егоров с Сучковым закидывали трупы в яме старыми венками и ветками, Ивашкин сгруппировался, его рука потянулась к форменной кобуре. Дима знал, что это рано или поздно случится. Он успел взять оружие из кобуры пьяного Ивашкина ещё в самом начале корпоратива. Тот даже не заметил, и кто из них лошара после этого, а?

Раздался выстрел одновременно с оглушительным раскатом грома.

Ивашкина будто толкнуло в спину, он упал на венки, уже без мокрого шлепка, мягко. Пакеты с трупами и венки послужили ему матрасом. Сучков замер. Обождёт. Сначала Егоров, который бросился к машинам. Стоять. Ещё один выстрел. Вороны всей тёмной тучей снялись с дерева и переместились с гарканьем на другое. Спасибо, удружили, ребята. Если бы кто из окрестных бомжей или сторож высунул нос, вряд ли бы разобрал выстрелы.

Лена как-то говорила Диме, что у человека есть всего три реакции на все случаи жизни: бей, беги, замри. Ивашкин был «бей», Егоров – «беги», а Сучков всё стоял, как вкопанный.

Дима указал ему пистолетом на труп Егорова и кивнул в направлении ям. Сучков мелко замотал головой. Дима ему кивнул:

– Да, да, Сучков. Кто, если не ты?