– Я могу сейчас остаться один? – беспомощно обвел глазами всех присутствующих Ларин.

– Конечно, – закивал Тимошевский. – Только вначале одна маленькая формальность. Подпишем небольшой протокол. И вы все, за исключением Панчук, пока свободны. Вначале подпишите, пожалуйста, вы, Елена Леонидовна.

Старший кассир, успокоенная Тимошевским, с легкостью поставила свою подпись.

– Я могу идти? – с очаровательной улыбкой обратилась она к майору.

– Всего доброго, Елена Леонидовна, – проводил ее до двери Николай Павлович. – Но я надеюсь, что мы сегодня еще увидимся.

– Как вам будет угодно, – заверила старший кассир.

А в это время в приемной начальника вокзала бодалась с секретаршей его дочь Лариса:

– Почему я не могу зайти к своему отцу?

– Ты ему очень помешаешь, – объясняла Ольга. – Я действительно не шучу. Он сейчас решает тяжелые вопросы. Тебе же не хочется навредить своему папе?

– А, перестаньте, – направилась к кабинету Лариса.

– Подожди, дай я хоть предупрежу его о тебе.

– Да что за идиотские формальности? – остановилась девушка. – Будто бы он в обморок упадет, если внезапно, без предупреждения увидит свою дочь.

– Кто его знает. Но так будет лучше, – повернулась секретарша к селектору.

Ларин в кабинете включил селекторную связь:

– Что, Ольга?

– Виктор Андреевич. Тут к вам дочь пришла. Может, ей подождать?

– Да нет, зачем же, – обреченно проговорил Ларин. – Пусть уж все валится в одну кучу.

– Ты о какой это куче, папа, говоришь? – входя, поинтересовалась Лариса.

– А вот видишь, мы уже тут протоколы составляем. Уголовные дела заводим.

– Может, мне тогда действительно подождать? – растерялась Лариса.