Ветер примчался с северо-запада, он, казалось, решил ринуться вниз на укрепления и обрушиться на передовые высоты по засеянному торфу. Овцы повернулись к нему спинами, их шерсть уплотнилась после летней стрижки. Это был обычный прохладный день позднего лета, но торфяник создавал свою собственную погоду. На Кэлли были джинсы, кроссовки, свитер и легкое непромокаемое полупальто. Он не знал этого торфяника, но он знал, что еще не пришло время умирать оттого, что негде укрыться. Эта смерть достаточно скоро придет. Глупые люди и животные, которым некуда деться.

Он преодолел подъем, который позволил ему увидеть каменистую окружность скалы. Карта показывала эту вершину, высившуюся в полумиле к востоку отсюда, пониже гребня следующего холма. Когда он начал спускаться вниз, из торфа под его ногой взлетел жаворонок, взвившись строго по вертикали, словно поднятый отголоском собственной песни. Вот взлетел и другой, его клиновидная грудка рассекала воздух, как нос корабля – волны. Друг за дружкой они кружили по воздуху, неутомимые и взбалмошные. А потом они так же, друг за дружкой, опустились обратно на землю, молчаливые, серьезные, вымотавшиеся.

Кэлли пересек плато, все ближе подходя к высокому каменистому холму. Ранняя туча редела, и становилось светлее. Настолько светлее, что можно было разглядеть сарыча, совершавшего медленные круги над вершиной видневшегося впереди холма. Кто-то бегом, низко пригнувшись, спускался вниз с его гребня. Фигура человека на шпиле Бетел-Тора.

* * *

Эрик Росс видел это место, поливаемое дождем, видел самого себя, стоящего под гонимым ветром ливнем, прислушивающегося к топоту сапог и к хриплым воплям сержанта, бежавшего на фланге. Мартин был там, тихо стоя по соседству с ним. Отделение новобранцев пробегало мимо Бетел-Тора. Росс выступил из-за укрытия и выстрелил. Он помнил, как Хэллидей пытался приподняться на локтях, тяжело волоча омертвелые ноги, и как новобранцы обступили его кружком и, не отрываясь, смотрели.

Он вспомнил обо всем этом, следя, как Джексон под большим углом спускается по склону холма, укрываясь то в расселинах, то среди обломков гранита, разбросанных по лоскуту земли под скалистой вершиной холма. Он понимал, что Джексон, должно быть, видел его, так же как был виден и он сам, открытый всем взорам, когда сидел, скрестив ноги, на каменистой вершине холма. Между ними оставалось расстояние примерно в пять-шесть минут. Росс свесил ноги и осторожно скользнул к выступу скалы на закрытой для взора стороне. Скала представляла куда более надежные точки опоры, чем какая-нибудь лестница. Когда его ноги достигли россыпей осыпавшегося щебня у основания скалы, он расслабил мышцы и проскользил остальную часть пути. Винтовка была прислонена там поблизости: он чувствовал, что так надежнее. Он подобрал ее на ходу, не прекращая своего скольжения вниз, и направился к группе земляных холмиков метрах в двухстах в стороне, образовавшихся в результате каких-то земляных работ.