***

Фоули тоже сидел в своем кабинете. Перед ним на столе лежали три кассеты, предназначенные для «Кардинала». Проблема заключалась в том, как передать ему эти чертовы штуки. В разведывательной деятельности переплеталось множество взаимосвязанных противоречий, причем некоторые из них были чертовски запуганными, а некоторые настолько опасными, что иногда он жалел, что покинул «Нью-Йорк таймс». Однако полученные им распоряжения были такими простыми, что с ними мог справиться один из его детей. Эта мысль действительно не раз приходила ему в голову. Не то чтобы он серьезно рассматривал ее, но бывали моменты, когда он, выпив пару стаканов, давал волю воображению и представлял себе, что Эдди-младший, взяв кусок мела, сделает определенную пометку в определенном месте. Время от времени сотрудники посольства прогуливаются по Москве и совершают поступки, несколько отличные от общепринятых. Летом, например, они носят цветок в петлице и вдруг убирают его безо всяких видимых причин, а офицеры КГБ, следящие за ними, беспокойно оглядываются по сторонам в поисках человека, которому адресован этот «сигнал». Некоторые дипломаты круглый год бродят по улицам и фотографируют самые обычные уличные сценки. Вообще-то им никто не говорит, что этим не следует заниматься. Часть служащих посольства просто ведут себя, как диктует им их эксцентричный характер, – и этого достаточно, чтобы привести в отчаяние русских «топтунов». Для сотрудника контрразведки что угодно может выглядеть как секретный знак: опушенный солнцезащитный козырек в автомобиле, оставленный на переднем сиденье пакет, соответствующим образом повернутые колеса припаркованного автомобиля. В результате всех этих мер, часть которых осуществлялась намеренно, а часть – чисто случайно, сотрудники «Двойки» были вынуждены носиться по всей Москве, расследуя загадки, которых просто не существовало. В этом американцы превосходили русских – те действовали слишком однообразно, подчиняясь полной регламентации, и не могли руководствоваться инстинктом и воображением. Таким образом, жизнь «топтунов» из Второго главного управления становилась предельно несчастной.

Зато их было много тысяч, тогда как американцев, служащих в посольстве (включая членов их семей), – всего семьсот.

И все– таки Фоули пока не придумал, как передать кассеты. Он не понимал, почему «Кардинал» наотрез отказывался пользоваться «почтовыми ящиками». В данном случае это был идеальный метод. «Почтовым ящиком» мог стать любой предмет, выглядящий как обычный камень или что-то еще такое же обычное и невинное. В предмете делалась полость, в которую и вкладывалась вещь, подлежащая передаче. В Москве -городе, построенном главным образом из кирпича, – наиболее популярным материалом для «почтовых ящиков» были кирпичи, которые часто из-за плохого качества и недостаточной квалификации рабочих плохо держались в стенах, но вообще для тайных «почтовых ящиков» годилось очень многое, разнообразие здесь было бесконечным.