На третий день я принялся канючить, да так, что Хэммонд в конце концов согласился выписать меня. Подозреваю, что моему освобождению способствовали и жалобы медсестер. В общем, в три часа десять минут пополудни меня спровадили. Джудит привезла мне кое-какую одежду, и мы поехали домой. По пути я сказал жене:

– Сверни направо, когда доедешь до угла.

– Зачем?

– Я должен заглянуть в одно место.

– Джон…

– Не надо, Джудит. Всего на несколько минут.

Она нахмурилась, но свернула направо, как я и просил, а затем, руководствуясь моими указаниями, проехала через Маячный холм к улице, где жила Анджела Хардинг. Перед домом стояла патрульная машина, на втором этаже у двери квартиры топтался полицейский.

– Я доктор Берри из лаборатории Мэллори, – представился я. – Вы уже взяли образцы крови?

Полицейский растерялся.

– Какие образцы?

– Соскобы с кровавых пятен в комнате. Сухие образцы. Для анализа на двадцать шесть различных факторов.

Полицейский недоуменно покачал головой.

– Доктор Лазар просил меня проверить, – сказал я.

– Я об этом ничего не знаю, – ответил полицейский. – Вчера приходили какие-то медэксперты, может, они и проверили.

– Нет, – сказал я. – Вчера были дерматологи.

– А.., ну что ж, тогда смотрите. – Он открыл дверь. – Только ничего не трогайте, они еще не сняли отпечатки пальцев.

Я вошел в квартиру. Тут царил кавардак, мебель была перевернута, на кушетках и столах виднелись пятна крови. Трое криминалистов снимали отпечатки пальцев. Один из них посмотрел на меня.

– Нужна помощь?

– Да, – ответил я. – Стул…

– Вон он, – криминалист указал большим пальцем на стул в углу. – Только не прикасайтесь.