– Вчера вечером полиции удалось поймать одного мелкого воришку, когда тот пытался залезть в дом в Очо-Риосе, – начал рассказ Энтони, когда мы вчетвером с трудом разместились в его крошечной «тойоте». – Он сказал, что владеет какой-то важной информацией, которой может поделиться в обмен на наши услуги. Мои коллеги пообещали сначала внимательно выслушать его, чтобы понять, насколько полезными могут для них оказаться имеющиеся у него сведения, а потом сделать соответствующие выводы. Тогда он поведал им о том, что в лесах к востоку от Очо-Риоса, возле городка Юртона, содержится некая американская женщина. Будто там обитает группа местных разбойников, которые и прячут ее у себя.

До меня эти сведения дошли только сегодня утром. Я сразу же позвонил Эндрю, и мы помчались в аэропорт. Воришка добавил, что эту женщину прозвали Усладой. Ее настоящего имени никто не знает. Я связался с вашей гостиницей, но мне сообщили, что вы уже уехали в аэропорт. Вот поэтому мы и поспешили вслед за вами.

– Спасибо, – наконец выдавил я, поняв, что выслушал все, чем располагал Энтони.

– Почему же этот вор, так страстно пожелавший нам помочь, отыскался только теперь? – удивился Сэмпсон.

– Он объяснил нам, что пару вечеров назад слышал стрельбу, и это в корне изменило его позицию. Так как те белые люди все погибли, американская женщина сразу стала никому не нужна. Это его слова.

– Вы знаете обитателей того поселка? – спросил я у детектива Энтони.

– Там есть и мужчины, и женщины, и дети. Они курят местную наркотическую траву «ганжа», поклоняются императору Хайле Селасси. Некоторые из них промышляют воровством. Но, в общем, они достаточно безобидные, и мы предпочитаем не трогать их.

В машине стало необычно тихо, а мы продолжали нестись вперед, в сторону Очо-Риоса. Ненастье закончилось так же внезапно, как и началось, и адское солнце снова принялось беспощадно поджаривать остров. Работники с мачете, привязанными к поясам, снова побрели в поля, чтобы рубить сахарный тростник.

Проехав деревушку Ранауэй-Бэй, мы резко свернули с главной дороги и направились в сторону гор. Деревья и кусты росли здесь так густо, что представляли собой самые настоящие джунгли. Дорога превратилась в тоннель с крышей из переплетенных ветвей деревьев и стенами из стволов, увитых лианами. Нам пришлось даже включить фары.

У меня было такое ощущение, что все вокруг стало нереальным. Мы ехали будто бы в какой-то дымке, как это бывает во сне. Тогда я понял, что подсознательно пытаюсь защитить сам себя, но у меня это пока что плохо получалось.