– А я могу, – возразила Кэти. – Мне он никогда не нравился. Он не человек, а машина. Но я одного не понимаю – зачем ему все это?

Ответ на этот вопрос был у меня готов. Я хорошо представлял себе ход мыслей Хамилтона.

– Хамилтон полагает, что вся жизнь – это игра. Он одержим идеей делать деньги. Не потому, что он любит их, нет, его привлекает сам процесс. К тому же он любит рисковать. Думаю, ему наскучили обычные операции с ценными бумагами, ему захотелось пощекотать собственные нервы. Преступление было спланировано почти безупречно. Он мог украсть десятки миллионов, и никто никогда ничего бы не заподозрил. Бьюсь об заклад, он получил огромное удовольствие, – горько пробормотал я.

– Но зачем воровать, когда каждый божий день сосунки на рынке сами отдают тебе деньги? – никак не мог взять в толк Кэш.

Он был прав. Он всегда заработает столько, сколько ему нужно.

– А как же с тобой? – спросила Кэти. – Почему Хамилтон позволил тебе так долго совать нос в его дела?

– Думаю, у него просто не было выбора, – ответил я. – Хамилтон понимал, что, раз у меня возникли подозрения, я в любом случае буду докапываться до истины. Вероятно, Хамилтон решил так лучше он будет знать, что я делаю в каждую минуту, что нового обнаружил, и контролировать меня, чем я буду предоставлен самому себе. Якобы боясь насторожить мошенников, он убедил меня никому ничего не говорить до тех пор, пока мы не вернем деньги. Должен признать, Хамилтон предусмотрел практически все. Теперь я думаю, что он сочинил всю эту историю с юристами на нидерландских Антиллах. Возможно, он там вообще не был.

– Но почему он не расправился с тобой, как с Дебби?

Я задумался.

– Не знаю. Может быть, он боялся, что два убийства в течение месяца в одной небольшой фирме могут вызвать подозрения.

Возможно, Хамилтон по своему любил меня, пронеслось в моей голове. Как трудно отделаться от гордого звания любимого ученика Хамилтона! На меня снова нахлынула волна ненависти, отвращения. Подумать только, и я восхищался таким человеком!

Впрочем, он пытался остановить меня и почти добился успеха. Теперь мне стала понятна и история расследования комиссией покупки акций «Джипсам».

– Берриман был прав, – сказал я. – Хамилтон и не думал договариваться с комиссией.

Кэти бросила на меня непонимающий взгляд.

– Хамилтон воспользовался расследованием покупки акций «Джипсам». Здесь он нашел удобный предлог, чтобы выгнать меня. Потом ему не составило труда распустить слух, будто меня уличили в использовании конфиденциальной информации. Естественно, после этого на рынках ценных бумаг я стал изгоем. Потом он просто на всякий случай заставил Роба дать ложные показания в полиции, и я стал еще и подозреваемым в убийстве. Он же проник в мою квартиру и подбросил серьгу Дебби, которую та потеряла, когда он сбросил ее в реку.