Что действительно оказалось так. Через несколько минут машина покинула пределы венгерской столицы, и огни зданий и фонарей закончились, словно кто-то одним рубильником отключил электричество во всем районе. Шоссе представляло собой двухрядную полосу асфальта, причем достаточно узкую. По бокам телеграфные столбы и никакого дорожного ограждения. «И это одна из важнейших транспортных магистралей страны?» — недоуменно подумал Райан. Казалось, машина едет по проселочной дороге где-то в пустыне центральной части Невады. Один — два огонька на километр, сельские дома, хозяева которых не любят искать дорогу до туалета впотьмах. Даже дорожные знаки выглядели какими-то убогими и обшарпанными — им было далеко до сочно-зеленых указателей американских федеральных автострад или дружелюбных синих английских знаков. К тому же, от них все равно не было никакого толку, поскольку надписи на них были на марсианском языке. Правда, в остальном они соответствовали европейским стандартам, обозначая максимальную разрешенную скорость черными цифрами на белом поле в красном круге.

Попыхивая сигарой, Хадсон умело вел машину, словно направлялся по лондонским улицам к театру Ковент-Гарден. Райан благодарил бога за то, что перед тем, как идти пешком до гостиницы, заглянул в туалет, так как в противном случае он точно потерял бы контроль над мочевым пузырем. Что ж, остается надеяться, его лицо не передает всех его переживаний. Джек твердил себе, что сам он не рискует своей жизнью в отличие от тех, кто находится на заднем сиденье. Он в ответе за этих людей, и что-то у него внутри, вероятно, доставшееся от отца-полицейского, заставило его поставить чувство долга на первое место.

— Как вас зовут? — вдруг спросил Олег Иванович, неожиданно нарушив молчание.

— Райан, Джек Райан.

— Откуда у вас такая фамилия — Райан? — продолжал допытываться Кролик.

— Мои предки были выходцами из Ирландии. Имя Джон, насколько мне известно, соответствует русскому «Иван», но меня все зовут Джеком, то есть, наверное, Ваней.

— И вы работаете в Центральном разведывательном управлении?

— Да, работаю.

— Какова ваша специальность в ЦРУ?

— Я аналитик. В основном, мне приходится сидеть в кабинете и составлять отчеты.

— Я тоже сидел в кабинете в центральном управлении.

— Насколько мне известно, вы офицер связи?

Кивок.

— Да, я работал в отделе связи.

Но тут Зайцев, судя по всему, сообразил, что важную информацию надо сообщать не в салоне машины, и резко умолк.

Райан его понял. У него тоже было что сказать, но не сейчас, поэтому он счел решение русского перебежчика справедливым.