Он ударил ногой по креслу Кольтрана, надеясь, что оно покатится и его мучитель оторвется от источника своей силы. Но колеса кресла были заблокированы.

Хватка стала еще сильней, и Сэм застонал, у него помутилось в глазах.

Он, однако, заметил, что Кольтрану удается, пусть медленно, но поднимать голову вверх.

«Господи, я не хочу видеть это обезображенное лицо!»

Сэм собрал все свои силы и правой ногой ударил три раза подряд по кабелям-сосудам, связывающим Кольтрана с его компьютером. Кабели оборвались и с хлюпающим звуком отвалились от тела Кольтрана; он обмяк в кресле. В тот же момент мертвая хватка костяной руки ослабла, и, освободив кисть Сэма, рука-клемма со стуком упала на подлокотник кресла.

В комнате продолжали раздаваться затухающие удары электронного сердца, их сопровождало еще какое-то странное гудение.

Сэм был в шоке; он схватил левой рукой свое правое запястье, как будто это могло хоть немного смягчить боль.

Неожиданно что-то схватило его за ногу.

Сэм увидел, что кабели, оборванные им только что, превратились в подобие змей, они были все еще подключены к компьютеру и получали из его недр энергию. Они увеличились: выросли в длину в два раза. Один из них обвился вокруг его левой лодыжки, а второй вокруг правой голени.

Сэм попытался вырваться.

Это ему не удалось.

«Змеи» поползли вверх по его ноге.

Сэм понял, что они стремятся добраться до не защищенной одеждой кожи в верхней части его туловища, они хотят установить контакт с его плотью и таким образом и его превратить в часть компьютерной системы.

Револьвер был наготове. Сэм вновь прицелился в экран.

На экране больше не было потока цифр и символов. Вместо них там появилось лицо Кольтрана. На нем вновь сверкали датчики-глаза, и казалось, он смотрит с экрана на Сэма и говорит с ним:

– … жажда, жажда… хочу… жажда.

Сэм не понимал происходящего, но сознавал, что Кольтран все еще продолжал жить. Он не умер – во всяком случае, смерть тела Кольтрана еще не означала его полной смерти. Какая-то часть человека еще оставалась там, в компьютере.

Словно подтверждая это, Кольтран расплавил стекло экрана, и оно приняло форму его лица. Стекло как будто мгновенно превратилось в желатин, и Кольтран выступил своим стеклянные лицом из компьютера, решив больше не прятаться в нем.

В это трудно было поверить. Тем не менее это происходило на глазах у Сэма. Харли Кольтран, по всей видимости, обладал способностью видоизменять материю усилием своей воли, своего разума, который теперь существовал отдельно от его тела.

Сэма сковал ужас. Он был не в состоянии нажать на спусковой крючок.