Ведущий задал очередной вопрос: «Так что вы выбрали? Вы выбрали ящик с номером один, с номером два или с номером три?»

Отвечая на вопрос ведущего, Пак сказал: «Я лично выбрал бы вон ту, смазливенькую».

Именно в этот момент кто-то постучал в дверь.

Пак даже не подумал вставать и не отозвался на стук. Друзей у него не было, так что гостей он никогда не ждал. Если кто и забегал к нему, то это были либо люди из благотворительных организаций, либо блюстители чистоты, которые предлагали ему прибраться возле фургончика. Ни тех, ни других он на дух не переносил.

В дверь снова постучали.

Пак ответил тем, что увеличил громкость телевизора.

Стук стал требовательнее.

– Убирайтесь куда подальше! – крикнул Пак.

В ответ дверь начали буквально выламывать, раскачивая весь фургончик.

– Какого черта? – возмутился Пак.

Он поднялся с кресла и выключил телевизор. В дверь перестали ломиться, но Пак услышал какие-то странные скребущиеся звуки с другой стороны двери.

Внезапно весь фургончик заскрипел, как бывало иногда при сильном ветре. В этот день ветра не было.«Ребятишки балуются», – подумал Пак.

Он решил, что это проделки детей Эйкорнов, которые жили неподалеку, на другой стороне автострады. Детишки были отпетыми хулиганами, и место им было в музее криминалистики. Они однажды уже подкладывали самодельные взрывные устройства под фургончик Пака и разбудили его среди ночи страшным грохотом.

Скрежет у двери прекратился, но теперь пара чьих-то ног начала топать по крыше.

Это уже было слишком. Слава Богу, крыша у фургончика пока не протекала, но дождь и ветер сделали свое дело, и под тяжестью пары мальчуганов крыша запросто могла прогнуться или развалиться на части.

Пак открыл дверь и вышел на дождь, выкрикивая ругательства. Но когда он взглянул на крышу, то увидел на ней вовсе не соседских ребят. То, что он увидел, больше всего напоминало монстра из фильмов ужасов пятидесятых годов. Чудовище было ростом с человека, у него были огромные челюсти и страшные, переливающиеся, как у стрекозы, глаза. По бокам рта торчали угрожающие клыки. При всем при этом удивительное существо сохраняло какие-то человеческие черты, и Пак по этим чертам понял, что перед ним не кто иной, как преобразившийся Дэрил Эйкорн, отец хулиганистых детишек. «Ж-а-а-ж-ж-д-а-а», – протяжно завыло существо голосом, наполовину человеческим, наполовину животным. Оно ринулось навстречу Паку и одновременно выпустило из своего безобразного тела остро отточенное жало. Еще до того, как это мертвое жало пронзило живот Пака насквозь, он понял, что те дни, когда он вольготно попивал пиво, ел бутерброды с колбасой и жареную картошку, те вечера, когда он смотрел телевизионные шоу, – все это закончилось для него навсегда.