— Что?

— Закончив на даче Ротов, мы вернулись в Питтсбург. Естественно, только о Ротах и говорили. Представляешь, как я удивился, когда один парнишка, практикант, его даже на задание не взяли, заявил, что уже слышал о Брайане и Бетси. Не далее как в прошлый четверг произошла страшная авария — десять человек погибли. Водитель полуприцепа не справился с управлением и врезался в фургон, в котором целая группа ехала отмечать День независимости. Праздновать собирались на даче, принадлежащей Брайану и Бетси Рот.

— Все десятеро погибли? — ужаснулся Грейди.

— Да, они встретились в условленном месте, оставили машины и пересели в фургон.

Боже, еще одна катастрофа! Выходит, Хелен и Джон только одни из многих... Бедные мои, бедные... Хе-е-елен! Джо-о-о-он!

— Я связался с родственниками потерпевших. Оказывается, Брайан и Бетси состояли не только в босвортском «Сострадании», но и в других подобных организациях. Помнишь фотографии в маленькой избушке, которую ты назвал колумбарием? Я еще предположил, что все те ребята мертвы?

— Да, конечно!

— Так вот, все погибшие в пикапе были потерявшими детей родителями. Ты не ошибся, та избушка — действительно колумбарий. Дженнингсы, Матсоны, Рандаллы, Ленгли и Беки зажигали свечи и молились на фотографии своих детей.

— Кошмар! — прошептал Грейди.

— Не то слово! Частный клуб, члены которого делятся своей болью. Может, Брайан просто не выдержал? Слишком много страданий, горя, отчаяния...

— Может быть...

— Самые старшие на фотографиях, два парня в военной форме, погибли во Вьетнаме. Вот с каких пор это тянется!

Тянется и будет тянуться вечно.

— По крайней мере, у нас хоть какое-то объяснение появилось. Роты готовились к праздничной вечеринке, а авария сорвала все планы и фактически добила Брайана. Ни детей, ни друзей... Зачем жить? Заручившись согласием Бетси, он застрелил ее, а потом...

— Пустил себе пулю в лоб, — подсказал Бен.

— Думаешь, так и было?

— Звучит вполне разумно.

— Понимаю, тебе непросто об этом говорить...

— Все в порядке Джефф. Спасибо, что позвонил, мне даже легче стало, — зачастил Грейди, чувствуя, что вот-вот разрыдается.

— Правда?