И наконец Лиллехаммер пришел к выводу, что его спасли от смерти с единственной целью — найти тех, кто посадил его в клетку, и уничтожить их, как они уничтожили его самого. И что его сердце бьется только для этого.

Париж — Олд Вестбюри

Париж — Олд Вестбюри

Попадая в Париж, как бы выбираешься в спокойные воды из беснующегося вихря водоворота. Божественная красота византийской парчи Венеции сменяется морем огней, устремленных в покрытое облаками небо.

Парижская ночь — это сочетание трепещущих фасадов домов, широких бульваров, массивных фонтанов, охраняемых львами, херувимами и богами, ослепляющих своей белизной и океаном света.

Лучи прожекторов освещали Триумфальную арку, поднимающуюся в центре площади Звезды[30], от которой дюжина больших авеню разбегались в разные стороны, как вены на внешней стороне руки. Гейзеры света расплескивались над площадью Конкорд, где Людовик XVI и Мария Антуанетта, Дантон и Робеспьер почувствовали последний поцелуй гильотины Революции, над Вандомской площадью, где воздвигались и разрушалась, а потом вновь поднимались памятники Наполеону. Световые арки раскинулись вдоль основной артерии города, соединившей правый берег Сены с левым. На одном ее конце располагались Большой и Малый дворцы, а на другом блестел своим громадным золоченым куполом Дом инвалидов. Между ними освещенный гроздьями лампочек перекинулся через Сену великолепный мост, названный в честь русского царя Александра Третьего. Таким и предстал Париж глазам Николаса и Челесты, когда они ехали от аэропорта Шарль де Голль. Светила полная луна, и все казалось белым как снег. Въезжая в этот полный огней город, они чувствовали себя как пилигримы, которых забросили в пустыню за неизвестные и не получившие прощения грехи и которые теперь вновь возвращаются в западную цивилизацию.

Они пересекли Сену и въехали в левую часть города, где все еще витал дух богемы. Конечно, этот район был моложе расположенного по другую сторону реки, где теснилось множество картинных галерей, модных магазинов одежды и продовольственных лавочек.

Они остановились недалеко от бульвара Сен-Жермен в гостинице с бело-черным фасадом из вычищенного песком камня и железа. Комнаты были маленькие, чистенькие, уютные, без претензий на моду, с видом на знаменитые парижские крыши, излучающие нечто зыбкое, непередаваемое, а также на Эйфелеву башню, окруженную энергетическим полем.

В их маленькой, опрятной комнате по видеоприставке к телевизору показывали в черно-белом изображении сцену из фильма «Большой сон» по Раймонду Чандлеру с участием Хэмфри Богарта и Лорен Бакалл. Электронные тгни на стене, переливчатые мерцания, напоминающие моргание век, сокращения сердца.