Париж — Токио — Вашингтон

Париж — Токио — Вашингтон

Была ночь. Сверху медленно опускался голубовато-зеленый туман, подобно прозрачным крыльям ангела. Собирался дождь, и это усиливало запахи сажи и выхлопных газов автомобилей.

Николас мог видеть под собой причудливо подрезанные каштаны по четырем углам площади Вогезов. Однако взор его был направлен вверх на парижское небо, наполненное ярким светом от уличных фонарей на больших бульварах и площадях, на красные огни вокруг Эйфелевой башни, которые отражались от низко бегущих облаков и выглядели как мазки помады на напудренных сверх меры лицах проституток.

Когда пошел дождь, то, с одной стороны, он был другом Николасу, так как помогал ему оставаться незамеченным, а с другой стороны, врагом, потому что делал очень скользкими покрытые патиной медные пластины на крыше мансарды.

Осторожно шагая по крыше, Николас замер на месте и низко согнулся, так как увидел, что внизу по площади медленно движется полицейская патрульная машина. В бистро на углу стало оживленнее, чем днем. В галерею и дальше на улицу из трактира выплескивалась молодежь. Кто-то мог бы его заметить, если бы посмотрел вверх. Он не должен давать возможности сделать это.

Крыша располагалась под углом в сорок пять градусов, что было очень хорошо для того, чтобы помещение под ней оставалось сухим, но чрезвычайно затрудняло движение по ней без специальных приспособлений, какими пользуются кровельщики.

Прямо перед ним, но несколько ниже было окно мансарды, которое должно было послужить для него входом в здание, где располагалась компания «Авалон Лтд». Проблема была в том, что окно находилось ближе к краю крыши, выходящему на площадь, чем это ему хотелось бы. Николас рассчитал, что понадобится от двадцати до тридцати секунд, чтобы открыть окно и влезть в него, но гораздо больше, если там установлена сигнализация. В течение всего этого времени он будет на виду у проходящих по площади людей. Было бы глупо ожидать, что за это время никто не взглянет вверх. Поэтому он исходил из того, что кто-либо сделает это. Трюк состоял в том, чтобы он был как можно менее заметным.

Он был одет во все тускло-черное. Уходя из комнаты гостиницы, Николас взял карандаш Челесты для подкраски ресниц и теперь намазал им щеки, нос, лоб и кончики ушей, а также тыльную часть кистей рук. Достал из кармана два предмета и закрепил их на свои ладони. Это были некоде, которые он сам придумал и сделал. Они представляли собой как бы кольчугу из легкой цепочки с бугорками, что позволяло ему цепляться за скользкие поверхности.