Чувствовалось, что Маргарита сдерживает себя изо всех сил.

— Мне не нравится этот человек, Лиллехаммер.

Кроукер чувствовал, как от нее волнами распространяется напряжение.

— И не только сам Лиллехаммер?

— Да. Я имею в виду также то, что я увидела в той его тюремной комнате. — Она передернула плечами. — Ты не показывал мне фотографий Джинни. Так что это было неожиданно.

— Я не считал, что их нужно было тебе показывать.

Она кивнула.

— Я понимаю. Но теперь, когда я увидела их, я знаю, что здесь, в Вашингтоне, есть один человек, которого мы должны видеть. Человек, который может объяснить, почему Роберт нанес Джинни такие раны. — Она посмотрела на Кроукера холодным взглядом. — Лью, смерть Джинни была частью старинного ритуала. Я многого не знаю о нем, но есть человек, который знает. Я думаю, после встречи с этим человеком мы будем так близки к Роберту, что почувствуем его дыхание на своих лицах.

* * *

Дэвис Манч, специальный следователь Пентагона, предоставленный временно в распоряжение Комиссии сенатора Рэнса Бэйна, выглядел совсем не таким, каким описал его Гаунт Манни Манхайму.

— Если я не приду в течение двадцати четырех часов, — сказал Гаунт Манни вечером, когда он вернулся в ломбард и собирался отправиться в дом Лиллехаммера, — я хочу, чтобы ты отнес этот конверт человеку по имени Дэвис Манч. Он должен будет доставить его Николасу Линнеру в моей компании в Токио.

— Проклятие, — заявил тогда Манни, уже беспокоясь за своего друга, — я могу сделать это для тебя, Харли... допуская, что это надо сделать, в чем, однако, я совсем не уверен.

— Послушай, Манни, — настаивал Гаунт, — Манч — это спецслужба, следователь Пентагона по особым делам. Он знает, что надо будет делать. Я не могу рисковать, послав эти материалы по почте, или допустить, чтобы конверт был открыт кем-то другим, а не Николасом. Если это не удастся сделать, пусть его откроет Тандзан Нанги. Обещай мне, что не сделаешь никакой глупости. Ты доставишь конверт прямо в руки Манча. Он найдет способ — через официального курьера — переправить его в Токио.

Что бы с тобой ни случилось.

Обещай мне, Манни.

Манни обещал. Вот почему он оказался здесь среди ночи, на мокрых от дождя улицах Вашингтона, скрывая свое лицо от вспыхивающих красных огней на крышах полудюжины полицейских машин, заблокировавших район.

Послышался быстро приближающийся рев сирены. Манни видел из тени, в которой он стоял, как «скорую помощь» пропустили через барьер из полицейских машин, как, скрипя тормозами, она остановилась около тела человека.

Было очень много крови. Манни дрожал, несмотря на то что был в толстом двубортном коротком пальто. «Христос, милостивый, во что замешан Харли?» — подумал он.