Любовь это смерть.

Да. Но он любил Маргариту.

Вот, он сказал это и теперь, конечно, он проклят.

Он застонал помимо своего желания.

За ним, вне железной клетка, формировались тела, гладкие от масла; испытывались и прикреплялись в гнездах с помощью шарикоподшипников руки и ноги. Инфракрасные глаза устремляли свой взор в бесконечность, за пределы времени и пространства, в другую реальность, не имеющую ни боли, ни ужаса. Ни любви.

Николас, будь проклята его душа, был без сознания, совершенно не зная об ужасе, испытываемом До Дуком, о его чувстве беспомощности перед обликом Маргариты в его сознании. Подобно жене фермера, ее суть отказывалась уходить, несмотря на расстояние и проходящее время. Она держалась цепкими когтями внутри него, пробиваясь через трясину его прошлого, вглядываясь в его грехи, все еще любя его.

Он не мог вынести этого.

Он откинул голову назад, издал грубый, нечленораздельный крик, полный боля и отчаяния. Вне клетки стальные слуги рождались через точные, отсчитанные по часам интервалы.

Затем он ухватил плечи Николаса, стал трясти его, чтобы разбудить. Когда из этого ничего не вышло, он наклонился вперед и со злобой впился зубами в руку Николаса. Тот пошевелился, его глаза открылись. Сапфировый свет свился в дугу и замерцал.

До Дух сказал:

— Проснись! Время умирать!

* * *

— Этот сукин сын Манч! — произнес Лиллехаммер.

— Оставьте свой гнев для тех, кто может почувствовать его.

Лиллехаммеру с трудом удалось сдержать дрожь. Кондиционер работал на полную мощность, и было холодно, как в арктической тундре. Для Лиллехаммера, привыкшего к жаре и влажности Юго-Восточной Азии, было трудно во время этой беседы удерживать от посинения свои губы.

Червонная Королева откинулся на крутящемся рабочем кресле, вытащил манжеты волосатой оранжевой с голубым сорочки фирмы «Турнбулл энд Ассер» так, чтобы они выглядывала на полдюйма из рукавов его кашемирового блейзера.

— Я давно не нажимал на спусковой крючок большого ружья. Скажите, какое вы испытываете при этом чувство?

Можно было видеть, как маленькие облачка пара выходили из их ртов. Их отражения появлялись в таком количестве поверхностей из нержавеющей стали, что Лиллехаммер представил, что он находится в холодной комнате морга.

— Как будто вы находитесь на небе.

Червонная Королева улыбнулся.