— Мы с Сато-сан друзья... были друзьями, равно как и деловыми партнерами.

— Только и всего-то? — Голос русского был полон издевки. Не было никакого смысла топтаться на месте.

— Эта бомба в автомобиле была предназначена не только для Сато? У вас не могло быть никакой уверенности, что, открывая дверцу, он будет у машины один.

— Если бы вы вместе сгинули, было бы лучше. А поскольку мы получили вот это! — Он похлопал по карману, в который опустил мешочек. — Нам не нужен ни один из вас. Если бы наш агент был перехвачен...

— Фениксом или мной...

— О, я думаю, Котэн нашел бы какой-нибудь способ остановить вас. Но, как я уже сказал, если бы наш агент был перехвачен, то нам пришлось бы захватить вас.

— Если вы хотите жить, — заметил Николас, — то вам лучше застрелить меня прямо сейчас.

— Я это и намерен сделать.

— Тогда вам никогда не узнать о модификациях, которые мы недавно произвели в “Тэндзи”.

— Мы? — В голосе Русилова впервые прозвучала неуверенность.

— А почему же, по-вашему, концерн “Томкин индастриз” объединяет одну из своих компаний с “Сато петрокемиклз”? Могу вас заверить, что не ради своего удовольствия.

— Вы лжете, — сказал русский. — Я ничего об этом не знаю. “Конечно, не знаешь, — подумал Николас. — Но ты не уверен. И если ты не доставишь меня к Проторову, это может оказаться серьезной ошибкой. Времени в обрез, ошибаться никак нельзя”.

— Стало быть, есть вещи, которых вы не знаете!

В школе его обучали красноречию. Подобно тому, как “киаи” используется в качестве боевого клича, чтобы запугать, а в некоторых случаях и сковать своего противника, существует еще и “ити”, более утонченная его разновидность. Сейчас “ити” можно было перевести как “позиция”, то есть возможные достижения, которых способен добиться говорящий при помощи интонации и модуляций голоса. Овладеть этим искусством чрезвычайно сложно. При этом “ити” зачастую подвержено влиянию внешних обстоятельств, над которыми обладатель “ити” не властен, а посему это искусство оказалось почти полностью утраченным. Акутагава-сан, помимо всего прочего, был сэнсэем “ити”, видевшим в Николасе способного и старательного ученика.

— А я-то уж начал было думать, что господин Проторов всеведущ.

Николас подумал, что как раз “ити” и могло бы сейчас спасти ему жизнь.

— Убей его, — зарычал Котэн. — Пристрели его сейчас, или я прикончу его за тебя.

— Успокойся ты, — сказал Русилов. За все время, пока шел разговор, он ни разу не отвел глаз от Николаса. Лейтенант качнул головой. — Идите сюда, товарищ Линнер, — сказал он на фоне прокатившегося с востока на запад раската грома, ударившего над самой головой. Дождь обрушился на них, посеребренный светом фонарей. — Ладно, похоже, ваше желание все-таки сбудется.