Дайна кивнула.

— Ладно. — Она отдала женщине свои покупки и, юркнув в открытую заднюю дверцу, оказалась в затемненном прохладном салоне.

Салон этот скорее походил на миниатюрную гостиную. Вместо обычных сидений стояли три мягких вращающихся кресла из кожи и красного дерева. В промежутках между ними Дайна увидела бар, телевизор, ванночку для ног на полу в дальнем углу и книжную полку, заставленную дорогостоящими изданиями, среди которых присутствовали «Питер Пэн», «Братья Карамазовы», «Лолита» и полное собрание сочинения Гарсии Лорки. «Странный набор», — подумала Дайна. Однако, каким бы странным он ни был, его владелец, располагавшийся на кресле у противоположной дверцы, показался ей еще более удивительным.

Над узким вытянутым лицом незнакомца красовалась обширная плешь, величиной в полголовы, обрамленная седыми прядями, зачесанными назад, а не наверх, как бывает у иных мужчин, пытающихся таким нелепым способом прикрыть лысину.

Широкий морщинистый лоб и бронзовая кожа хозяина «Линкольна» напомнили Дайне изображение Пикассо на чудесном черно-белом снимке, виденном ею однажды. Впрочем, на этом сходство заканчивалось, ибо, в отличие от великого художника, на лице незнакомца, чей возраст, как прикинула Дайна, составлял лет семьдесят, не было и следа глубоких линий. Вместо этого его щеки покрывала сеточка крошечных морщинок, производившая приятное и располагающее впечатление. В умных, прищуренных глазах его горели отнюдь нестарческие сила и энергия.

— Добро пожаловать, мисс Уитней, — сказал он. — Присаживайтесь. — Он говорил густым сочным голосом, явно натренированным специально для выступлений перед большой аудиторией.

Его одежда состояла из свободных угольно-черных тщательно выглаженных брюк, белой льняной рубашки с короткими рукавами и черных гуарачей. Незнакомец сидел, закинув ногу на ногу и непринужденно сцепив пальцы рук перед собой. Взглянув на них, Дайна увидела искривленные пальцы с похожими на шишечки суставами и подумала, что должно быть он страдает артритом.

— Меня зовут Мейер, — представился он. — Карл Мейер. Вы слышали обо мне, — последние слова звучали скорее утвердительно, чем вопросительно.

Она кивнула в ответ.

— Рубенс говорил мне о вас. Я думала, что вы в Сан-Диего.

Некоторое время Мейер с любопытством оглядывал ее. При этом он сидел, не шевелясь, и лишь большие зрачки его странных глаз торопливо перемещались из стороны в сторону. Полная тишина нарушалась лишь едва приметным шипением кондиционера. В зеркальных стеклах, непроницаемых для взгляда, отражался интерьер салона. Казалось, внешний мир перестал существовать.