Барахольщика не очень интересовал этот революционный треп, и он предоставил своей технике регистрировать его, на всякий случай. Куда интересней был тот факт, что этот дружок Киллан Ороши, платиново-волосатый панк по прозвищу Негодяй, а по совместительству гений-компьютерщик, работал, в «Накано Индастриз», на фирме ее отца, и что он разработал вирус, похожий на тот, что атаковал банк данных «Сато Интернэшнл». Может, это было одно из испытаний этого вируса? Микки, эксперт, которому Барахольщик передал дискету с записью той вирусной атаки, сказал, что это необычный вирус. Негодяй назвал его разрушителем. Может, это он и был? Негодяй был очень похож на компьютерного гения, описанного Микки, когда тот рассказывал ему о создателях разных вирусов.

У Барахольщика было четкое ощущение дежа-вю, как будто круг замкнулся: Нанги и Негодяйский ИУТИР в его компьютере, Нанги и Икуза, Икуза и Кен Ороши, Кен Ороши, Икуза и Нанги, Икуза и Киллан Ороши, Киллан и Негодяй. Есть какая-то тесная связь между этими эпизодами, но какая — он не мог понять, и это бесило его. Но связь, несомненно, была, и это заставляло сердце Барахольщика ликовать. Нанги разберется, в чем тут дело. Надо только поскорее передать этот материал ему.

Он был так увлечен всеми этими мыслями, что сначала не обратил внимания на четырехугольное пятно свете, внезапно появившееся на стене, что напротив входной двери. Затем, он со страхом понял, что этот свет мог проникнуть только из коридора, причем только через дверь, — когда ее открыли. Но он ведь точно помнил, что запер дверь, когда вошел сюда!

Свет пропал, как и не бывало. Снова темнота, слегка разбавленная голубоватым лунным светом. И ощущение, что в комнате есть кто-то еще.

Барахольщик не шевелился. Он медленно снял, наушники, оставив магнитофон работающим: пусть записывает все разговоры, ведущиеся в соседней квартире.

Комната была по-прежнему погружена в тишину, если не считать слабых шумов, характерных для любого жилого дома, да еще отдаленных звуков ночного города, просачивающихся сквозь тонкий зазор между оконной рамой и стеклом. И ничего больше.

И все же... Слабый шорох газеты под ногой человека, такой же страшный, как чирканье спички о коробок в помещении, где хранится бензин. Быстрым движением Барахольщик положил подслушивающее устройство у стены, прикрыл его всяким барахлом, наваленным на полу. И затем начал отползать от этого места, как куропатка спешит прочь от гнезда с ее птенцами, чувствуя, что ему угрожает опасность. Инстинкт заставляет ее отвлекать внимание врага на себя, чтобы спасти потомство. Точно так же дело обстояло и с записью событий и дискуссий, собранных Барахольщиком. О них он беспокоился прежде всего, потому что с их помощью нанявший его Тандзан Нанги сможет взорвать преступный мир, угрожающий не только ему, но и будущему всей страны.