— Да, если Кент собирается сделать признание, то сделает его сразу после похорон. Если хочет снять камень с души, то откроется перед нами, а не перед фэбээровцами.

— Только так.

— А теперь давай спать.

Синтия сняла трубку и попросила дежурную разбудить нас в четыре ноль-ноль. Трехчасовой сон, если я сейчас завалюсь и отключусь через десять секунд. Но на уме у меня было другое.

— Может, под душ вместе ради экономии времени?

Синтия промычала что-то неопределенное, дурной знак. Как однажды я слышал от отца, женщины распоряжаются семьюдесятью процентами нашего национального богатства и ста процентами норок. Синтия и я — мы оба немного робели, как бывшие возлюбленные, пытающиеся возобновить роман. Да и разговоры вокруг убийства отнюдь не способствовали настроению. Не было ни музыки, ни свеч, ни шампанского. Только тень Энн Кемпбелл, мысли об убийце, тяжело ворочающемся в постели на Бетани-Хилл, и два усталых, оторванных от дома человека.

— Хотя, может, это не совсем своевременно, — пробормотал я.

— Совсем несвоевременно. Подождем немного, а уж потом отметим. У тебя на уик-энде. Сам увидишь, как мы будем рады, что отложили.

Я терпеть не могу ждать. Но спорить не было настроения, а настраивать женщину я не мастак. Я зевнул и скинул с кровати покрывало.

— Bon soir, как мы говорили в Брюсселе.

— Спокойной ночи... — Синтия пошла к двери, но на пороге обернулась и произнесла: — Зато будет чего ждать.

— Большие ожидания.

Я выключил лампочку на тумбочке, сбросил халат и голый полез под одеяло. Я слышал шум воды в ванной комнате, стук дождя за окном, возню какой-то парочки в коридоре.

Как в четыре часа зазвонил телефон, я не слышал.

Глава 34

Глава 34

Синтия была уже одета, в окно заглядывало солнце, я почувствовал запах кофе.

Я сел в постели, и Синтия, стоявшая у моей кровати, подала мне пластиковую кружку и сказала:

— У них внизу экспресс-бар.

— Сколько времени? — спросил я.