Поль напрягся и вспомнил, что так турки называют "крестных отцов". Ажик снова и снова вглядывался в снимки.
– Некоторые лица кажутся мне знакомыми, – признал он наконец, – но имен я не помню. Их фотографии регулярно появляются на страницах газет в связи с освещением крупных судебных процессов: торговля оружием, похищения людей, казино...
Поль вытащил из кармана фломастер.
– Обведите кружком знакомые лица. И ставьте рядом имена, если вспомните.
Турок пометил кружками многие лица на снимке, но ничего не написал. Внезапно он остановился.
– Вот этот – настоящая звезда. Фигура национального масштаба.
Его палец указывал на очень высокого старика лет семидесяти с тростью в руке. Высокий лоб, зачесанные назад седые волосы, выступающая вперед нижняя челюсть. В профиль он был похож на благородного оленя. Запоминающаяся внешность.
– Исмаил Кудшейи. Самый влиятельный
– О его преступной деятельности что-нибудь известно?
Ажик расхохотался.
– Конечно. В Стамбуле говорят – единственное, чего стоит опасаться Кудшейи, это землетрясения.
– Он связан с Серыми Волками?
– Еще как связан! Он их исторический лидер. Большинство офицеров, служащих сегодня в полиции, воспитывались в его тренировочных лагерях. Он знаменит своими филантропическими акциями. Его фонд выделяет стипендии детям из бедных семей. И все это – под флагом ультрапатриотизма.
Поль обратил внимание на одну деталь.
– Что у него с руками?
– Шрамы от кислоты. Говорят, он начинал в Шестидесятых как наемный убийца. Трупы он растворял в кислоте. Якобы.
Поль почувствовал, как по телу побежали мурашки. Такой человек мог вынести смертный приговор Земе Гокальп. Но за что? И почему он, а не его сосед по траурному кортежу? Как вести расследование, находясь за две тысячи километров от турецкой столицы?
Он взглянул на другие обведенные фломастером лица. Жестокие, высокомерные, с побеленными снегом усами...
Помимо своей воли он испытывал какое-то извращенное уважение к этим грандам уголовного мира. Внезапно его внимание привлекло лицо молодого человека со взлохмаченными волосами.