Я глотнула еще кофе, скривилась и поставила чашку на стол невидимого детектива. До сих пор я думала, что не бывает кофе, который я не смогла бы пить. И ошиблась. На вкус он был как старый спортивный носок и по консистенции примерно такой же. Я выпрямила спину и подумала, не уйти ли вообще. Моя табличка спасла меня и крысолюдов от каталажки и дала гарантию, что плохих парней не отпустят, но это вроде и все. Местная полиция не выражает особенного восторга, когда в ее расследование лезет какой-нибудь тип, у которого в названии должности есть слово «федеральный».

Передо мной остановилась женщина. Примерно пять футов шесть дюймов, одета в черную юбку длиннее, чем было бы стильно, но и удобные черные туфли тоже не были последним писком моды. Блузка темно-золотистая, с виду как шелковая, но на самом деле наверняка что-нибудь более поддающееся чистке. Волосы темно-каштановые, но так испещрены сединой, серебром и белизной, что это выглядело как нарочно. Ну, панк и панк.

Она протянула мне руку. Я встала, чтобы ее пожать, и пожатие было твердое и сильное. Я глянула на черный жакет на спинке стула детектива О'Брайен и поняла, с кем я говорю, раньше, чем она представилась.

— Извините, что пришлось так долго заставлять вас ждать. Очень выдался напряженный день. — Она жестом пригласила меня сесть.

— Понимаю. — Я села.

Она улыбалась, но теперь ее глаза не соответствовали улыбке, будто она мне не поверила.

— Я буду вести это дело, так что я хотела бы кое-что прояснить. — Она положила на стол принесенную папку, раскрыла и перелистнула, будто сверяясь с какими-то записями. — Вы не знаете, кто были эти двое, которые вас преследовали. Это так?

— Это так, я их не знаю.

Она посмотрела на меня в упор своими темно-серыми глазами.

— И тем не менее вы сочли случай настолько экстренным, что назначили своими помощниками... — она сверилась с записями, — десять гражданских лиц, чтобы задержать этих людей.

Я пожала плечами и посмотрела на нее приветливо:

— Я не люблю, когда меня преследуют незнакомые люди.

— Вы сказали сотрудникам полиции, прибывшим на место, что подозреваете этих людей в незаконном ношении оружия. И это было до того, как обыскали их машину и их самих. Откуда вы узнали, что у них оружие... — она запнулась... — маршал Блейк?

— Я думаю, животный инстинкт.

Теплые серые глаза вдруг стали холоднее зимнего неба.

— Кончайте вешать мне лапшу и расскажите, что вам известно.

Я сделала большие глаза:

— Все, что мне известно, я уже рассказала вашим коллегам, детектив О'Брайен.

Она посмотрела на меня с уничтожающим презрением, от которого мне полагалось тут же завянуть и все выложить. Беда только в том, что мне нечего было выкладывать. Я ни хрена не знача. И я попыталась ответить честно.