Она огладила пышную юбку, и я узнала жест: такой же был у Жан-Клода. Нервничает. Белль Морт нервничает.
— Я была в своем праве поступить так, как поступила, ибо ни я не знала, ни ты.
— Вполне верно. Но сейчас, когда мы оба уже знаем, ты должна забрать всех своих людей и покинуть нас. Покиньте наши земли сегодня, ибо, если завтра ночью вы еще будете на нашей территории, у вас будет отнята жизнь.
— Но ведь ты не убьешь мою Мюзетт?
Какая-то неуверенность все же слышалась в ее голосе.
— Иметь возможность убить Мюзетт законным образом, без политических последствий. — Он слегка прищелкнул языком. — Это заветнейшее желание многих мастеров, и это сделаю, Белль. Ты ощущаешь правду моих слов.
Она чуть-чуть напряглась.
— Я сохраню контроль над Мюзетт, пока мы не покинем ваши земли. Она не всегда умеет держать себя в руках.
— Очень будет нехорошо, если она не удержит себя в руках здесь, в Сент-Луисе, — сказал Жан-Клод, и голос его прозвучал ровно. Радости в нем больше не слышалось.
Черри тронула меня за локоть:
— Извините, что перебиваю. Я по вампирам не специалист, но мне кажется, что Ашер умирает.
Глава 49
Глава 49
Ашер лежал у дальней стены. От него остался скелет, обтянутый пергаментной кожей. Под ним была постель новогодней канители — остатки его золотых волос. Одежда спалась на иссохшем теле, как спущенный воздушный шарик. Глаза закрылись и только выпирали из-под истонченной кожи двумя шариками. Все остальное иссохло.
Я рухнула рядом с ним на колени, потому что внезапно меня перестали держать ноги.
— Он не умер, — сказал детский голосок Валентины, но подходить она не стала. Она хотела меня утешить, но дурой не была.
Я смотрела на то, что осталось от его красоты, и не верила ей.
— Смотри не глазами, ma petite, — посоветовал Жан-Клод. Он не опустился на колени — остался стоять лицом к Белль Морт, будто не решался повернуться к ней спиной.
Я поступила так, как он сказал: посмотрела на него с помощью силы, а не моих телесных глаз. В Ашере ощущалась искра, что-то еще горело в нем. Он не был мертв, но практически — почти. Я подняла глаза на Жан-Клода:
— Он слишком слаб, чтобы взять кровь.