— Убийство — это не правосудие, — негромко произнесла она, но эти слова уже не имели никакого значения. Морин отсняла нужный ей материал, и все они это знали. Репортерша улыбнулась, на сей раз совершенно искренне, и сделала знак Джимми, чтобы тот выключил камеру.

— Благодарю вас, — произнесла она, опуская микрофон.

— Вы действительно думаете, что помогаете делу? — спросила Джиллиан.

Журналистка пожала плечами:

— Я все равно не напорчу больше, чем напортили вы, не так ли?

— Так это моя вина?

Морин жестко глянула на нее:

— Вы что, полная идиотка? Вы когда-нибудь просматривали свои старые пресс-конференции, мисс Хейз? Вы когда-нибудь видели себя на пленке? Вы умеете преподносить информацию в нужном свете. Вы умеете делать это получше иных политиков. Всегда хладнокровная, уравновешенная, логичная, вы обстоятельно рассказывали публике, что произошло с вами, с Мег и Кэрол. Умело напоминали людям, что в следующий раз это может случиться с их дочерьми.

Вы не просто вставляли себя в эту историю. Вы сами и становились этой историей. Даже я сочувствовала вам и двум другим женщинам. Черт, в день ареста Эдди Комо несколько журналистов даже выпили за ваше здоровье. Но это было до Сильвии Блэр. Бесспорно, вы несете ответственность за то, что произошло вчера. Вполне возможно, если бы вы так не кипятились, полиция провела бы более тщательное расследование. Возможно, если бы полиции не пришлось тратить столько времени и сил на то, чтобы реагировать на ваше появление в теленовостях, они бы уделяли больше внимания делу. Спросите вашего друга Гриффина.

— Я тоже люблю тебя, Морин, — отозвался Гриффин.

Она сверкнула белозубой улыбкой.

— Вот что придает моей работе такую значимость.

— Нет неопровержимых доказательств того, что Эдди Комо невиновен, — настаивала Джиллиан.

— Расскажите это Сильвии Блэр.

— Это мог быть подражатель.

— Вы хотели бы публично заявить об этом?

Джиллиан промолчала.

— Я так и думала, — кивнула Морин. — Да, именно так я и думала!

Они с Джимми залезли в свой микроавтобус. Пришли, увидели, победили. Перед тем как захлопнуть дверь, Морин весело помахала им рукой.

— Не надо вам слушать ее репортаж, — сказал Гриффин, когда фургон телевизионщиков скрылся из виду.