— Выпей немного граппы. Ты поймешь, что она тебе просто необходима, чтобы воспринять конец моих откровений, — сказал он.

— А вы еще не закончили? — выдохнула я еле слышно, хотя, глянув вокруг, обнаружила, что мы единственные клиенты в этом зале ресторана, а официанты с наброшенными на руки салфетками тихо болтают между собой, сгруппировавшись на безопасном расстоянии.

После всех этих разговоров про веру в то, что не соответствует действительности, я вдруг поняла, во что я верила: во все самое худшее, от чего я старалась отстраниться до нынешнего дня. Я молила, чтобы действительность доказала мою неправоту, но особой надежды на это у меня не было. На мгновение я прикрыла глаза, а когда открыла их, Дакиан Бассаридес уже сидел рядом со мной, загораживая мне выход из кабинки. Он положил руку мне на плечо, и вновь я ощутила энергетику этого человека. Он сидел так близко, что я почувствовала исходящее от него теплое благоухание, подобное запахам полыни и дыма костров, влажному и густому аромату соснового леса, где обитают божественные пантеры.

— Ариэль, я понимаю, что мои слова потрясли и, возможно, даже испугали тебя, но эти откровения являются лишь частью того, ради чего я прибыл сюда из Франции, — серьезно сказал Дакиан. Забрав у меня медальон, он бережно закрыл его и вновь спрятал в карман своего жилета. — Какими бы неприятными ни казались тебе эти новости, ты обязана выслушать все, что я должен сообщить. В данный момент желание отрешиться от всей нашей истории было бы крайне опасным для всех нас, и особенно для тебя.

— О моих желаниях речь уже не идет, — с горечью сказала я. — Я просто вряд ли способна переварить еще что-то.

— О нет, в твоих способностях я не сомневаюсь, — возразил он. — Ты единственная внучка Пандоры, да и моя тоже. Известно тебе или нет, но ты родилась, как говорится, чтобы встретиться со своей судьбой; и твое путешествие на встречу с ней уже началось. Но для нашего народа понятие судьбы неоднозначно. Мы не считаем, что нам от роду уготован некий «удел», вынуждающий следовать предписанному свыше сценарию; скорее, мы верим в то, что каждый из нас имеет некую судьбу, заранее предопределенную жизненную модель, которую наша душа пожелает однажды выполнить. Однако для приобщения к такой новой форме собственного бытия — как говорится, для перехода на уровень избранных — ты должна глубоко осознать, что именно это твоя судьба, и соответственно стремиться к ней, подобно тому как лебедь, выращенный среди цыплят, должен осознать собственное предназначение — научиться плавать и летать, иначе он останется всего лишь бескрылой курицей, всю жизнь копающейся в земле.