— Джордж, он подписал соглашение, в котором обязывался сотрудничать. С учетом всего этого Мойра наверняка сочтет, что разрешение на запись существовало.

— Меня это вообще не беспокоит, — заявил я. — Ведь никакой суд ни при каких обстоятельствах не признает, что имелось обоснованное разрешение на запись разговора Робби с Бренданом Туи… или что это как-то следует из его обязательств по договору. После того, как федеральный прокурор уличен в организации убийства, об этом не может быть и речи.

— Убийства?!

— Во всяком случае, — уточнил я, — попытка убийства имела место. Ты отправил Робби в лесопарк, уверенный, что его попытаются убить в интересах Брендана Туи.

Ноздри Сеннетта начали нервно подрагивать.

— Фивор был полностью прикрыт, — возразил Стэн. — Там собрались такие силы. К тому же, Джордж, он знал, что рискует. Знал, на что идет.

— Наоборот! — воскликнул я. — Фивор опасался покушения, но вы с Макманисом его успокоили. Сказали, что Туи и Косиц вряд ли стали бы делиться с ним секретом в «Батискафе» только затем, чтобы через полторы недели убить. В понедельник, когда Робби показал Ролло Косицу повестку, которую ему вручила Ивон, ты проанализировал поведение сподвижника Брендана Туи и решил заполучить свою главную добычу другим способом. Во вторник ты поручил Мортону предать Робби. Он передал своему дяде сообщение, из которого тот мог сделать единственный вывод: Фивора необходимо убить, пока он не заговорил. Брендан тебе должен быть благодарен за оказанную услугу. Получив сообщение от племянника, он наглядно продемонстрировал своим приспешникам, как следует поступить с Робби: сделал из ложечки петлю. Ты это знал, однако послал его в лесопарк, чтобы потом иметь возможность обвинить Туи в организации убийства федерального свидетеля. С таким же успехом ты мог бы нарисовать на его спине мишень. И никому ничего не сообщил. Не из «принципа необходимого знания»[60] и не ради каких-либо обещаний, данных Диннерштайну. Нет, ты боялся, что кто-нибудь нарушит твои планы. А Робби выбрался из той передряги совершенно случайно. Повернись все немного иначе, и его бы не спас никакой Макманис.

— Мне пришлось принимать решения буквально на ходу, — признался Стэн. — Под давлением обстоятельств. Джордж, ты же видишь, что это за люди. Разве можно позволить им опять уйти от ответственности?

— Стэн, должен тебе признаться, что, несмотря ни на что, я по-прежнему считаю тебя большим человеком. Настоящим. У тебя правильные убеждения. Мы оба пытаемся исправить мир в лучшую сторону, но ты преуспел в этом больше меня. Твое стремление к подавлению зла и восстановлению справедливости непреодолимо, как у супермена. И все же, все же… это общеизвестно, что когда кто-нибудь долгое время сражается с врагом, он постепенно становится на него похожим. В том смысле, что перенимает методы борьбы. Поэтому в том, что ты так поступил, нет ничего удивительного. Другое дело, Стэн, почему ты так поступил со мной? Печально сознавать, что ты не обнаружил ни малейшего желания сохранить нашу дружбу, которой без малого уже двадцать пять лет. Не сделал этого даже из приличия.