Кот чувствовал, что голову немного туманит, и самочувствие так себе, немного ниже среднего. Но с этим можно бороться, потому что в общем и целом он в порядке. Автоматная пуля попала в правый бок, вырвала кусок мягких тканей и ушла в никуда. Рана страшная только на вид. Ну, потерял он стакан крови. С этим жить можно, это, по большому счету, ерунда. Все, забыто. Итак, в пистолете два патрона. Только два. Но два — это лучше, чем ничего.

Движок работал где-то совсем рядом, Кот услышал, как паром ткнулся в сырые доски причала, дизель заглох. «Дашка жива, — сказал себе Кот. — С ней все в порядке». Почувствовав неожиданный приступ слабости, он на секунду закрыл глаза. Надо собраться с силами, впереди еще есть дела. Оттолкнувшись рукой, Кот сел на землю.

На мгновение показалось, что за капотом «жигуля» выросла человеческая тень. Это капитан Филиппов, встав в полный рост, уже положил указательный палец на спусковой крючок. В следующее мгновение через треск радиопомех прорезался голос майора Азарова:

— Я Клен один, прием, — прокричала рация. — Клен два, ответьте. Прием. Я Клен один. Алеша, отвечай. Приказываю, отвечай… Ты чего там, уснул что ли? Или оглох? Мать твою, вруби свой слуховой аппарат на полную мощность, дебил…

Кот вскинул руку и выстрелил на звук, такой близкий, что промахнуться было нельзя. Филиппов успел удивиться: почему ожила отключенная рация. Наверное, он, падая на землю, случайно нажал кнопку приема. Пистолетный выстрел прозвучал неожиданно громко, тусклая вспышка ослепила Филиппова. Пуля ударила в правую сторону груди. Филиппов почувствовал, как под ребрами остывает горячий металл. Он матерно ругнулся. Вторая пуля ударила чуть ниже шеи. Заваливаясь на спину, Филиппов выпустил автоматную очередь в темное беззвездное небо.

Кот поднялся с земли и медленно побрел к парому.

* * * *

На весельной лодке Дашка добралась до середины реки, но дальше дело пошло хуже — течение сносила утлое суденышко в сторону, а туман мешал ориентироваться. Натерев на ладонях волдыри, Дашка добралась до середины реки, преодолела стремнину, а дальше пошло легче.

Едва нос лодки ткнулся в берег, она спрыгнула на песок и что есть силы помчалась в обратном направлении вдоль береговой линии. Дашка боялась свернуть в сторону и заблудиться в темноте и тумане. С левой ноги соскочил замшевый башмак, острый камушек врезался в ступню. Дашка остановилась, сев на мокрый песок, стянула с себя второй башмак и побежала дальше. Выстрелы больше не были слышны. Только на другом берегу происходила какая-то непонятная возня, вспыхивали и гасли автомобильные фары, доносились глухие крики, похожие на военные команды. Бешено колотилось сердце, а дыхания не хватало.