Молчание.

— Хочешь посмотреть, не придет ли сюда кто-то другой? — изумленно спрашивает Вероника.

— Может быть.

— Ты понятия не имеешь, что сейчас потерял.

Вероника поворачивается, уходит в спальню и закрывает за собой дверь. Уткнувшись лицом в подушку, она ощущает горячую влагу слез и вздрагивает при каждом всхлипе так, как будто усталое тело и разбитое сердце подошли к последней грани.

В глубине души еще теплится надежда, что он придет, погладит по спине. Извинится. Поцелует. Назовет себя идиотом, скотиной, дерьмом, не достойным ее любви. Но в комнате тихо, если не считать ее тяжелых вздохов.

Потом появляется чувство — ЭТО случится.

Все погружается в темноту.

Комната дергается вместе с пульсирующим светом телевизора. Темные искореженные тени ползут по стенам. Монотонный голос в рекламном ролике звучит как треск помех. Макс неподвижно лежит на диване. Легкое посапывание почти не слышно на фоне шума телевизора. Ее собственная тень растет с каждым шагом и накрывает лежащую фигуру, когда Вероника останавливается перед диваном. На мгновение она замирает — нож во взметнувшейся над спящим руке напоминает сцену из шекспировской трагедии — и…

…бьет.