Я опустила палец и снова обхватила себя руками. Я столько наговорила. Взрыв эмоций сходил на нет, и я начинала дрожать от холода.

Улица опустела и притихла. Слышалось только мое яростное дыхание.

Я не знала, что услышу в ответ, но совершенно не ожидала последовавшего вопроса.

– При чем здесь это?

– Что?

О чем она?

– Библия и мальчики из церковного хора. Почему вы их упомянули?

– Потому что, по-моему, в убийствах виновны религиозные фанатики.

Жанно оставалась абсолютно спокойной. Когда она заговорила, голос был ледянее ночи, а слова заморозили меня сильнее, чем ветер.

– Вы слишком далеко зашли, доктор Бреннан. Остановитесь, пока не поздно. – Бесцветные глаза буравили мое лицо. – Если вы будете настаивать, мне придется принять меры.

По аллее прополз и остановился позади моего дома автомобиль. Когда он свернул на улицу, фары широкой полосой осветили здание и лицо Жанно.

Я напряглась и еще сильнее вонзила ногти в кожу.

О Боже!

Дело вовсе не в тени. Правый глаз Жанно неестественно бледный. Брови и ресницы, освобожденные от макияжа, сверкнули белизной в мимолетном луче.

Жанно, наверное, что-то заметила по моему лицу, потому что подняла шарф выше, повернулась и спустилась по лестнице. Она не оглядывалась.

* * *

Когда я вернулась в дом, на автоответчике мигала лампочка. Райан. Я трясущимися руками набрала его номер.

– Жанно замешана в деле, – не теряя времени, сообщила я. – Она приходила ко мне и убеждала прекратить расследование. Похоже, твой звонок ей не понравился. Послушай, когда мы во второй раз ездили на остров Святой Елены, ты заметил мужчину с белой полосой?

– Да. Щуплый парень, худой как щепка, высокий. Он приходил поговорить с Оуэнсом, – подтвердил Райан усталым голосом.

– У Жанно такая же депигментация, такие же глаза. Сразу непонятно, потому что она подкрашивает ресницы и брови.