– И Брей вас впускала?

– Иногда не впускала. Иногда просто открывала дверь и говорила, чтобы я шла домой.

– Она спрашивала, кто там или что-нибудь в этом роде? Или просто открывала дверь?

– Если она знала, что это я, просто открывала.

– Ты хочешь сказать, если она думала, что это ты, – заметил Марино.

Андерсон поняла, куда мы клоним, и замолчала. Она не могла продолжать. У нее перехватило горло.

– Но вы не возвратились вчера вечером, не так ли? – спросила я.

Ее молчание было ответом, который мы надеялись получить. Она не вернулась. Не постучала сильно три раза. Это сделал убийца, и Брей не раздумывая открыла дверь. Возможно, она уже начала что-то говорить, продолжая начатый спор, когда чудовище неожиданно вломилось в дом.

– Я ничего ей не сделала, клянусь, – сказала Андерсон. – Я не виновата, – повторяла она снова и снова, потому что не в ее привычке было брать на себя ответственность.

– Тебе чертовски повезло, что ты вчера не вернулась, – заметил Марино. – Если предположить, что ты говоришь правду.

– Я говорю правду. Клянусь Богом!

– Если бы ты зашла в дом, то могла стать следующей жертвой.

– Я не виновата!

– Ну, в какой-то степени виновата. Брей не открыла бы дверь...

– Это несправедливо! – воскликнула Андерсон и была права. Какие бы отношения ни существовали у них с Брей, они не были виновны в том, что на одну из них убийца устроил охоту.

– Итак, ты отправились домой, – сказал Марино. – Позже пыталась ей позвонить? Чтобы помириться?

– Да. Ее телефон не отвечал.

– Во сколько это было?

– Может быть, через двадцать минут после того, как я ушла. Позвонила еще несколько раз, потому что думала, она не хочет со мной разговаривать. Потом я начала волноваться, когда несколько раз позвонила после полуночи, но отвечал только автоответчик.

– Вы оставляли сообщения?