– И последнее, Андрей, – догнал Илларионова голос Джонсона-Джонсона, когда он был уже у двери. – Ты ведь знаешь те две буквы, переданные из Цинцинатти и Чарльстона?

Илларионов молчал, прикидывая, из какого оружия выстрелит (если выстрелит) ему в спину мормон. Он, как назло, надел сегодня легкий, пробиваемый большими калибрами бронежилет.

– Тебе известны пять букв из принесенной папки, – продолжил Джонсон-Джонсон.

– Джон, я не виноват, что их всего семь, – обернулся (бронежилеты всегда лучше защищают грудь) Илларионов.

– А мне, Андрей, не известно имя будущего президента России. Ты не находишь это несправедливым?

– Джон, об этом не было разговора… – смутился Илларионов, – но если я… Одним словом, как только… я Дам знать, Джон.

– Если будешь присутствовать при прохождении имени через пароли, – проницательно заметил мормон. – Кстати, Андрей, когда будешь спрашивать у него про президента, спроси заодно и про… земного отца.

– Что? Повтори, я не расслышал, – безжизненным (как и всегда, когда требовалось максимальное сосредоточение) голосом переспросил Илларионов.

– «Кто-то», присутствующий в файлах, пришедших к нам из третьего-тысячелетия до Рождества Христова, – твой непосредственный начальник, Андрей, твой крестный отец, генерал Толстой, – сказал мормон.

Q

Q

Майор Пухов в совершенстве владел умением перемешаться в пространстве бесшумно и невидимо, в особенности для находящегося впереди человека. Дело в том, что находящемуся впереди человеку (в данном случае руководителю службы безопасности Республики Гулистан Нурмухамеду), чтобы увидеть крадущегося сзади майора Пухова, требовалось оглянуться. Таким образом у майора имелась в запасе доля секунды (обычно ему хватало ее с избытком), чтобы не попасться на глаза преследуемому. К тому же рука майора крепко сжимала полюбившийся «Fovea». Пухов избегал делать скоропалительные выводы, но как ни крути, руководитель службы безопасности Республики Гулистан Hyp (в Афганистане Пухов знал его как капитана спецназа Нурали Мехмедова – гения подрывного дела, в годы же становления независимого государства Гулистан как неуловимого бандита Натхоя, разработавшего и претворившего в жизнь весьма эффективную методику грабежа товарных вагонов на железных дорогах юга России) был в его руках, и только чудо могло помочь ему выскользнуть из рук майора Пухова.

Если еще мгновение назад майор был во власти охотничьего азарта, то сейчас вдруг ощутил тоску. Эта была особенная тоска, неизменно настигавшая Пухова в момент, когда поставленная цель (в данном случае Hyp) оказывалась на расстоянии вытянутой руки или выстрела. Майор знал, что не одинок в подобной тоске. Это была тоска конца, отсроченной расплаты, тоска силы – так говорил генерал Толстой, – брошенной на службу слабому делу. Майор был уверен, что уже давно истощил терпение судьбы, но судьба вновь и вновь отпускала ему значительные кредиты. Майору оставалось только гадать, какую сумму (с процентами) взыщет с него при конечном расчете невидимый бухгалтер.