Светлый фон

– Мы можем заблокировать счета немедленно, – услышал Пухов в телефонной трубке голос Марии, – сделать их достоянием общественности, раскрутить скандал, смешать с дерьмом его посмертную репутацию. Можем просто снять все до копейки через своих людей в банках. Деньги на номерных счетах размещены с нарушением законодательства.

– Не надо пока трогать деньги, – перевел взгляд на Нура майор. – О его посмертной репутации поговорим позже… – Он хотел спросить у Марии, как ему работать с Нуром, что конкретно надо делать, но она ответила, не дожидаясь вопросов Пухова:

– Не беспокойтесь. Наш метод достаточно эффективен. Пусть он просто смотрит на экран. Через полторы минуты спутник войдет в зону прямой трансляции над Лондоном. У вас не будет проблем с изображением.

– Над Лондоном, – специально для Нура повторил Пухов.

Гулиец покачал головой.

– База данных обработана, – объявила Мария. – Не думаю, что у вас возникнут сложности с получением от него нужной информации. Трое его сыновей от первых двух жен погибли в боях. Восемь лет назад в Тбилиси он тайно женился на молодой чеченке. Она родила ему сначала дочерей-близнецов, потом сына. Как вам известно, обычаи гулийцев запрещают брать в жены чеченок, О его новой семье знал только президент Ираклии Глахуна, который помог ему устроить жену и детей в Лондоне, получить английское гражданство под видом эмигрантов из Афганистана. Два года назад Глахуна бесследно исчез, поэтому ваш гулиец уверен, что больше никто не знает про его семью. Мальчик – последняя его сильная привязанность в этой жизни. Наши аналитики не ошибаются – он не отдаст семью.

– Он может не поверить, – возразил Пухов.

– Он не сможет не поверить, – сказала Мария.

– Почему?

– Потому что он будет видеть! Группа уже выехала. Она будет в Челси через пятнадцать минут. Сейчас вы получите картинку.

Майор Пухов испытал к Нуру что-то похожее на жалость.

Константин Цзю оказался прав. Бесконечные формы человеческих страстей, непредсказуемые их сочетания, несмотря на внутренний протест майора Пухова, элементарно умещались в треугольнике – страх за собственную жизнь и жизнь близких, деньги, власть. Единственным утешением для Нура могло явиться понимание того, что его зацепила своими пригнанными шестеренками страшная – вне обычной человеческой логики – машина, не допускающая сбоев и ошибок, не ведающая жалости и милосердия.

На экране возник особняк. Вокруг особняка был сад и зеленый газон. На белой скамейке невероятной красоты молодая женщина читала книгу шестилетнему (не больше) мальчику, который слушал ее с неожиданным для своего возраста вниманием. На экране возникла улица. Две одинаковые девочки (близнецы) шли по улице определенно из школы (рюкзаки за плечами) в сопровождении служанки и высокого человека с усами, в котором Пухов без малейшего труда распознал охранника.