— Мисс Паркер, он когда-нибудь рассказывал вам что-нибудь о своём бизнесе?

— Если и говорил, то главным образом о недвижимости. Знаете, о покупке и продаже этих шикарных домов. Однажды он взял меня в Ист-Энд, сказал, что хочет узнать моё мнение по поводу покраски дома, который он там покупал, но мне показалось, что он просто хотел дать мне понять, какая он важная птица.

— Приходилось вам встречаться с кем-нибудь из его друзей?

— Не часто, три или, может быть, четыре раза, если я не ошибаюсь. Все они были арабами, примерно одного с ним возраста, самое большее лет на пять постарше. Они все не сводили с меня глаз, но никакого делового развития не последовало. Это меня удивило. Арабы могут оказаться какими угодно мерзавцами, но всё же они хорошо платят девочкам. Вы считаете, что он мог быть причастен к противозаконной деятельности? — деликатно поинтересовалась она.

— Мы не исключаем такой возможности, — расплывчато ответил Виллоу.

— Никогда не замечала за ним ничего подобного, мой милый. Если он играл с плохими мальчиками, это осталось вне моего поля зрения. Была бы рада помочь вам, но мне, к великому сожалению, совершенно нечего сказать.

Детективу казалось, что она говорит искренне, и он поспешил напомнить себе, что когда дело доходит до притворства, проститутка такого класса без труда заткнёт за пояс кого угодно, будь это хоть Дэйм Джудит Андерсон[74].

— Что ж, спасибо, что пришли. Если вспомните что-нибудь — что угодно, — не сочтите за труд позвонить мне.

— Обязательно позвоню, мой милый. — Она встала, подошла к двери и улыбнулась ему на прощание. Детектив Виллоу был действительно хорошим парнем. Какая жалость, что он не мог позволить себе купить её.

А Берт Виллоу уже повернулся к своему компьютеру и печатал рапорт о контакте. Мисс Паркер производила впечатление хорошей девочки, довольно образованной и поистине очаровательной. В известной степени все это являлось составляющими её профессионального облика, но кое-что, и немало, было, пожалуй, подлинным. "Если так, то, — подумал он, — было бы хорошо, чтобы она нашла себе какое-нибудь другое занятие, прежде чем полностью загубит своё "я". Он был романтиком, и когда-нибудь это могло бы стать причиной его краха. И он сам понимал это, но не имел никакого желания переламывать себя ради работы, как, скорее всего, поступила с собой эта молодая женщина. Через пятнадцать минут он отправил по электронной почте сообщение в Темза-хаус, а затем распечатал копию, чтобы подшить её в досье Сали, которое должным образом отправится в раздел закрытых дел Центрального архива, после чего о нём никто и никогда больше не услышит.