Он снова надавил на синяк у меня на спине, и на этот раз с такой силой, что у меня от боли закружилась голова.

– А как на счет Сами? – спросила я, надеясь самой неожиданностью вопроса заставить его проговориться. – Разве Сами не был ребенком Майи?

Он отрицательно покачал головой:

– Думаю, нет.

Я почувствовала себя обманутой.

– А чьим же в таком случае?

Он поднял руку и провел ею по моему лицу, напоследок крепко сжав подбородок.

– Не знаю, наверное, какой-то другой несчастной сучки, которая спуталась с Проспером. Незаконный ребенок.

Он положил руку мне между ног. Ощущение было приятным. Что это там Анменн говорил по поводу наших эротических предпочтений? То, что они не всегда соответствуют нашим нравственным стандартам? Я положила свою руку на руку Калеба и провела пальцами по тыльной стороне. Затем вонзила в нее ногти.

– Каким образом вы избавились от Майи? – спросила я.

В медицинской клинике рядом с нашим домом в Керале я часто наблюдала за тем, как у кобр собирали яд. Известно, что при каждом укусе кобра тратит примерно одну пятую своего яда. При искусственном получении яда от кобры, напротив, змея выпускает до половины содержимого своих желез. При подобном способе добывания яда кобру заставляют кусать снова и снова. После нескольких укусов оставшегося яда хватит, пожалуй, только на то, чтобы вызвать у жертвы состояние эйфории. Или ввести ее в кому.

Он отдернул окровавленную руку и поднес ее к губам.

– Я не избавлялся. Я же тебе говорил. И потом, если у тебя одна дорога – в канализацию, какая разница, кто спустит воду?

– Тем не менее это не дает мне покоя. Я постоянно задаюсь вопросом, постоянно возвращаюсь к мысли: чья была идея избавиться от нее, Проспера или ваша?

– Тебе же хорошо известна вся история. В то время я был ничтожным ассистентом режиссера. Кто, по-твоему, всем распоряжался? – Он встал и начал прохаживаться по комнате, подошел к столу, остановился и взял миниатюру с изображением молодой женщины. – Если ты действительно хочешь знать, кто несет ответственность, тебе стоит посмотреть съемочный дневник Проспера.

На протяжении всей весны 1986 года, сказал Калеб, Проспер, не переставая, жаловался на Майю. Он ни разу прямо не сказал, что хочет ее смерти. Но скрытый намек на это присутствовал постоянно. Туманные предположения, шутка, произнесенная как будто между прочим во время съемок, какие-то воспоминания об уголовном прошлом Калеба, постоянные выпытывания, как далеко, по его мнению, могут зайти старые друзья за несколько тысяч рупий. Однажды он сказал Калебу: «Мне нужен сценарий для Майи». «Какой сценарий?» – спросил его Калеб.