— План Доннера — безумие, — заявил он и, сжав губы, стал ждать, когда его попросят объяснить подробнее. — Наши самые сильные союзники, наши лучшие друзья зависят от поставок арабской нефти. Германия, Швеция, Голландия, Соединенные Штаты — мы не имеем права идти на риск вызвать их гнев. Вы же не станете ловить попутные машины минами.

— Йес! — энергично выразился Вейнтрауб, влезая в дискуссию, пока никто не успел засмеяться, услышав неожиданную шутку шефа. — План Доннера превосходен. Одна лишь угроза нападения на танкеры заставит их принять меры.

— Вы не можете угрожать, не выполнив угрозу хотя бы один раз, — возразил шеф.

— Вот именно, — парировал Вейнтрауб. — Именно этим занимается Майлс. Он готовит весьма убедительную демонстрацию серьезности наших намерений.

— Что именно вы готовите? — спросил премьер-министр, быстрым жестом заставив шефа Моссада замолчать.

Доннер рассказал про Хардена.

Премьер-министр безучастно слушал. Когда Доннер замолчал, он обратился к шефу Моссада:

— Почему вы не сказали мне об этом?

— Я сам только что узнал.

Премьер-министр повернулся к Доннеру. Его глаза обычно прятались за очками в роговой оправе. Сейчас же, глядя на лицо премьера, Доннер был поражен его жесткостью. Премьер-министр выглядел как соучастник убийства.

— Я так понимаю, что вы разработали свой план в одиночку?

— Да, сэр.

Вейнтрауб прервал его:

— Господин премьер-министр, я постоянно находился в курсе дел.

Премьер-министр ответил, не отводя взгляда от Доннера:

— Но вы больше не сотрудничаете с Моссадом, Цви. Сейчас вы член моего кабинета, имеющий определенные полномочия в сфере безопасности, которые, однако, не включают шпионаж. Почему вы не сообщили в Моссад?

Вейнтрауб был уязвлен, но премьер-министр не ждал от него ответа.

— Доннер, почему вы не доложили об этом деле своему начальству?

Доннер тщательно продумал ответ.

— Мне было не о чем сообщать. Этот человек лично подготовился к операции.