— Мы приказываем вам остановиться ради вашей собственной безопасности.

Огилви взглянул из окна левого борта. На его лице появилась мрачная улыбка.

— Вы находитесь в территориальных водах султаната Оман и Маскат, — произнес он, отчетливо выговаривая слова. — Небольшое нарушение границ, а?

— Если вы не остановитесь сейчас, — заявил иранец, — то мы задержим вас на своей территории для проверки на загрязнение. Капитан, могу вам гарантировать, что для осмотра корабля такого размера понадобится много дней. Очень много.

— Это насилие! — воскликнул Огилви.

— Ради вашей же пользы.

— Молодой человек, позвольте мне сказать вам пару слов. Я сам знаю, что для моего корабля лучше, а что хуже. Уберите свой вертолет с палубы. — Огилви пересек мостик и посмотрел на экран радара.

Иранец последовал за ним.

— Капитан, я вас предупреждаю. Мы задержим вас на много недель.

Огилви отвернулся от радара и выпрямился. Лицо его побледнело от гнева, и он ударил рукой по панели.

— Я вам не какой-нибудь китаец на десятитысячетонной лохани, которым вы можете вертеть, как хотите! Это — «Левиафан»! А я — капитан Седрик Огилви! И когда я оповещу весь мир, что вы осмелились задержать мой корабль, вы пожалеете, что связались со мной!

Иранец открыл рот, но Огилви оборвал его:

— Вы очень обнаглели, когда обзавелись флотом, и торговое судоходство сыто вами по горло!

— Это наши воды! — закричал иранец в ответ.

Мужчины бросали друг на друга яростные взгляды, забыв о рулевом, раскрывшем рот, втором офицере, кадете за дисплеем компьютера и стюарде-индийце с чайным подносом.

Напряженную тишину прервал сигнал радио. Второй офицер поднял трубку и повернулся к Огилви:

— Говорит вертолет. Вызывают этого человека.

Иранец потянулся к трубке. Огилви кивнул, и второй офицер отдал ему трубку. Иранец слушал, и его губы сжимались. Наконец он вернул трубку второму офицеру.

— Ну что же, капитан, кажется, вы правы.

Иранец сардонически улыбнулся. Он снял очки, и стала видна бледная, незагорелая кожа вокруг его глаз.