Направился к ним, и плечи и спина у него вымокли под дождем, пока он дошел.

– Привет.

Он обращался к одной из сиделок – женщине в белом халате примерно одного с ним возраста. Она приветливо улыбнулась в ответ:

– Добро пожаловать. А ведь сегодня воскресенье!

Она повернулась к Анни: та смотрела на них, но не узнавала.

– Анни. К тебе посетитель.

Эверт подошел к ней, погладил, как обычно, по щеке:

– Можно, я ее заберу? Нам просто надо поговорить. У меня хорошие новости.

Сиделка поднялась и сняла колеса каталки с тормоза:

– Само собой. Мы тут уже давно. Так что господину посетителю совсем не обязательно сидеть тут среди каталок.

Сегодня она в другом платье. В красном. Он купил его сам, правда, давно. По-прежнему шел дождь, но уже не такой сильный. Пол на террасе между зонтиками и краем крыши едва намок. Он повез кресло-каталку через входные двери и холл прямо к ней в комнату.

Они расположились как обычно.

Она посреди комнаты, а он рядом с ней на стуле.

Он снова погладил ее по щеке, поцеловал в лоб. Нащупал ее руку, пожал ее, и она даже как будто ответила.

– Анни.

Он взглянул на нее, чтобы убедиться, что она смотрит прямо ему в лицо, и только тогда продолжил:

– Все кончено.

Час дня. Дмитрий пообещал ей в это время целый час передышки. Она все утро раздвигала ноги, начиная с первого клиента. Того, что плевал на пол. И она должна была ему улыбаться, пока слизывала плевок.

Она плакала.