– Зачем ты ее отпустил?

– Не было причины ее удерживать.

Для Декера причина представлялась очевидной.

– Она побежит прямо к своему братцу.

– Чтобы сказать ему – что?

– Для начала, где нахожусь я.

– Ты не останешься здесь так долго, – пояснил Скинк. – Мы все отправляемся на юг. Джим Тайл и кубинец – они упражняются?

– Целый день, – ответил Декер. – Но Гарсия безнадежен.

– В таком случае он может играть роль капитана.

Декеру надо было спросить что-то еще, но он не хотел смущать Скинка.

– Она не знает нашего плана или знает?

Это была другая редакция вопроса, который вертелся у него на языке: что произошло в «Корвете»? Скинк явно не хотел об этом говорить.

– Некоторые из нас знают, как путаться с женщиной и при этом держать язык за зубами, – сказал он кисло. – Нет, она не знает нашего чертова плана.

У Декера начался приступ мрачных предчувствий: что, если избиение в Делрэй подействовало на Скинка так, что у него сдвинулись некоторые болты в мозгу. Скинк всегда любил пальнуть из пистолета, у него и сейчас был такой вид. Декер попросил Джима Тайла о поездке в город, чтобы сделать несколько телефонных звонков. Эл Гарсия поехал вместе с ними: у него кончились сигареты.

– Город – это скверная мысль, – сказал Джим Тайл, направляясь в сторону от Харни по шоссе 222. – Нас троих не должны видеть вместе. Примерно в восьми милях отсюда находится Зиппи Март.

Декер начал:

– Его план... Не знаю, Джим.

– Это его последний шанс, – ответил патрульный. – Ты видел, как плохо он выглядит.

– Так пусть отправляется в больницу.

– Причина – не глаз, Декер. Или то, что эти ребята с ним сделали. Он страдает от душевной боли. Все идет изнутри. И он сделал это с собой сам, понимаешь? И мучается многие годы.