– «Ну и крутой парень этот Дэви!» И смотрел при этом прямо на тебя.

– Но я же специально приклеил усы...

– А еще он прибавил: «Видать, рыцари еще не перевелись». – Лицо Крэндэлла было мрачнее мрачного.

Конгрессмен Дилбек задумался.

– Как тебе показалось, он из тех, кто любит поднимать волну?

Крэндэллу пришлось сделать над собой неимоверное усилие, чтобы удержаться от смеха.

– Внешность бывает ох как обманчива, Дэвид. Утром я позвоню Молди.

Снова сидя в машине, которая, негромко урча мотором, продолжала свой бег к югу, Дилбек поинтересовался личностью своей жертвы.

– Понятия не имею, – ответил Крэндэлл. – Позже я позвоню в больницу.

– Он был жив или?..

– Ничего не могу сказать, – отозвался Крэндэлл. – Он был весь в крови.

– О Господи! – снова вырвалось у Дилбека. – О Господи, не оставь меня! Эрл, давай помолимся вместе. Дай мне руки. – Он потянулся через сиденье к Крэндэллу, но тот стряхнул с рукава потные горячие ладони конгрессмена.

– Я в эти игры не играю.

– Пожалуйста, Эрб, давай возьмемся за руки! – Дилбек умоляюще сцепил пальцы. – И помолимся вместе – прямо сейчас! Ну?!

– Нет уж. Лучше ты сам помолись за нас обоих. И как следует помолись, что есть мочи.

* * *

Вечером следующего дня, переодеваясь – а вернее, раздеваясь – перед выходом на сцену, Эрин сказала Шэду, что звонила в больницу.

– Помнишь того парня, которому вчера досталось? Его уже перевели из интенсивной терапии.

Шэд не поднял глаз от карточного стола, ограничившись комментарием:

– Слава Богу. Теперь я могу спать спокойно.