— Джейсон, я хочу, черт побери, чтобы ты...

— ...то видишь не дальше собственного носа.

— Джейсон, хватит об этом! — взмолилась Аннабел. — Давай больше не касаться этой проблемы ни под каким видом!

— Если все, в чем ты заинтересована, — это только ты сама и твой ребенок, тогда о чем еще мы можем говорить? Я же, по счастью, беспокоюсь обо всех других, еще не рожденных детях, Аннабел, всех детях, у которых не будет даже шанса родиться, если мы позволим комми...

— Ох, Бога ради, к черту этих коммунистов!

— Ты устала, — нежно заметил он.

— Я не устала.

— То, что ты сделала сегодня...

— Джейсон, оставь меня, пожалуйста, одну! Я не хочу знать о том, что сделала сегодня, и не хочу знать о том, что мы собираемся сделать завтра утром. Я просто хочу обо всем забыть, ладно? Ты намерен вешать мне лапшу на уши точно так же, как и тогда о...

— О чем? — спросил Джейсон.

— Ладно, замнем для ясности.

— О той, что ли, японской шлюхе?

Аннабел ничего не ответила.

— Угадал? О японской шлюхе, верно?

— Я не знаю, кто она такая.

— Она была шлюхой.

— Меня там не было.

— Поверь мне на слово!

— Я слишком хорошо тебя знаю, — возразила Аннабел.

— Она была лживой старой сукой! — заорал Джейсон. — И в любом случае — о, дьявол! — какое она имеет ко всему этому отношение? Объясни мне, сделай милость!