— Дядя, ты здесь помочь не можешь, иди ложись, — обратилась к нему Бенедетта.

Агиляр посмотрел на О'Хару, и глаза его округлились от ужаса. Он в первый раз видел перед собой жертву настоящей кровавой бойни. Затем спросил:

— А где сеньор Виллис?

— Я думаю, он мертв, — ответил Армстронг. — Он не вернулся.

Агиляр тяжело опустился на пол тоннеля радом с О'Харой.

— Позвольте, я помогу.

— А я пойду там покараулю, — согласился Армстронг. — Хотя не вижу никакого смысла. Скоро совсем стемнеет. Они, наверное, этого и ждут.

Он направился к выходу из туннеля, а Бенедетта начала осматривать плечо О'Хары. Беспомощно взглянув на Агиляра, она простонала:

— Чем мы можем ему помочь? Нужен врач и — госпиталь. Здесь мы с этим не справимся.

— Надо сделать все, что можно, — ответил Агиляр, — прежде чем он придет в себя. Пододвинь-ка свет поближе.

Он стал собирать кусочки разбитой кости. Потом Бенедетта перевязала рану, сделала повязку. Когда она закончила, О'Хара пришел в себя и стиснув от боли зубы, с трудом произнес:

— Где Виллис?

Она медленно покачала головой, и О'Хара отвернул лицо. В нем росла какая-то отчаянная злоба. Это было так несправедливо — начать вновь ощущать пульс жизни и тут же потерять всякую надежду на спасение. И как — закупоренным в холодной и мокрой каменной трубе, ожидая налета волчьей стаи в человеческом обличье. Рядом слышалось какое-то неясное бормотание:

— Кто это? — спросил он.

— Дженни, — ответила Бенедетта. — Она бредит.

Они уложили О'Хару поудобнее, и Бенедетта, вставая, сказала:

— Я должна идти помочь Армстронгу.

Агиляр, взглянув на нее, увидел, что ее лицо сильно осунулось. Она посуровела, в усталых глазах сверкали искорки гнева. Он негромко вздохнул и пальцами затушил фитиль…

Армстронг скорчившись сидел около грузовика.

— Я ждал кого-нибудь, — сказал он.