— Осталось еще одно небольшое дело, — сказал Конов. — Письмо от Младшего подтверждает — то, что я сейчас сделаю, я сделаю в здравом уме и твердой памяти. Для меня это, знаете ли, очень важно… Видите того типа?

Вдоль обочины, метрах в пятидесяти, медленно шли двое. Брутальный полковник Лебедев в своем вечном камуфляже и изящный капитан Серов, похожий на светского хлыща.

— Которого? — спросила Марина.

— Того, что в хаки. Этот, с позволенья сказать, человек — ключевой в команде вице-губернатора. Без него им тяжело придется, пока еще такого пса найдешь. Но для вас, Марина, самое важное, что мешать вам он теперь не будет. А ведь он мог серьезно помешать в том деле, которые мы с вами затеяли.

— Мы с вами? — не поняла она. — Какое дело?

Она вообще перестала вдруг что-либо понимать.

— Да хватит вопросов! — вдруг рассердился Федор Сергеевич. — Вы хорошо запомнили, что я вам сказал про ваши разногласия с Судьбой?

— Вроде да, — пролепетала Марина.

Он властно притянул ее к себе и поцеловал в губы. От него пахло голодным желудком. Да и поцелуй что-то не походил на отцовский… любит меня, как дочь, мысленно усмехнулась она…

— А теперь отойдите.

— Ч…что?

— Отойдите от меня ПОДАЛЬШЕ! — сказал он так страшно, что Марина отшатнулась. — Вон, ступайте к вашему другу! — он показал на Терминатора. — Бегом!

Она пошла прочь, оглядываясь.

Врач достал ружье. Захлопнул крышку багажника и разложил на ней патроны. Затем взвел курки, прицелился — практически навскидку — и выстрелил дуплетом. Расстояние было — метров двадцать…

Чудовищный грохот.

Две пули системы Майера попали полковнику сбоку — точно в шею, начисто снеся шейные позвонки и половину шеи впридачу. Голова не отвалилась, но по инерции повалилась вперед и повисла на жилах и остатках кожи. Кровь выплеснулась на капитана Серова, опрометчиво стоявшего рядом. Тот закричал и побежал куда-то. Полковник сделал еще шаг и упал, пачкая землю кетчупом. Голова выглядывала у него из-под мышки…

Федор Сергеевич быстро перезарядил ружье.

Из машин повыскакивали бойцы; с десяток стволов нацелились на сбрендившего доктора.

— Брось пушку! Брось, не дури!

Федор Сергеевич, не медля ни секунды, приложил оба дула к своему подбородку и нажал на спуск…