Профессор кивнул. Он не совершенно не считал себя избранным. Он всего лишь сделал то, что считал правильным.

— Просто обещайте мне, — сказал он вождю, — что когда я уйду, вы покинете эту деревню и растворитесь в лесах. Я уверен в том, что, люди снова придут сюда, разыскивая идола. Унесите его отсюда туда, где они никогда не смогут его найти.

Роа кивнул.

— Мы сделаем это, Избранный. Мы так и поступим.

Профессор продолжал держать идола в руках.

— Если вы позволите, — сказал он, — то у меня есть еще одно дело, и для его выполнения мне потребуется идол.

* * *

Все племя собралось на тропе, окружавшей каменную башню. Уже настала ночь, и многие предусмотрительно натерлись обезьяньей мочой.

Маркес сказал, что поскольку рапы не могли вернуться в свое логово внутри храма, днем они прятались в густой тени на дне кратера.

Рейс стоял на тропе и смотрел на ущелье, через которое раньше был переброшен подвесной мост.

Он все еще висел у стены башни на том же самом месте, где двадцать четыре часа назад нацисты отвязали его от опор.

Один из самых проворных скалолазов, два раза облитый мочой, был послан на дно каньона, откуда начал искусно карабкаться по почти вертикальной скале.

Через некоторое время он добрался до свисавшего вниз крепежного троса. Он привязал его к другой веревке, которую держали туземцы на тропе. Они потянули за нее и вытащили трос на свою сторону ущелья.

Веревочный мост быстро возвратили на место.

— Ты уверен, что хочешь это сделать? — спросила Рене у Рейса, пока он пристально смотрел на вершину башни.

— Их храма есть выход, — ответил он. — Ренко его нашел. И я найду.

Перекинув через плечо кожаный мешок, с идолом в одной руке и факелом в другой он первым пошел через мост.

За ним шли десять самых сильных воинов племени с факелами.

Когда все они оказались на каменной башне, Рейс привел их на поляну у храма. Он вынул из мешка пузырь с водой и полил идола из тирия.