По наклонной прокатили два квартала, затем холм стал выравниваться, и «тойота», оказавшись на плоском полотне дороги, встала. Только тогда Кевин вставил ключ зажигания и завел двигатель, а затем они закрыли дверцы.

Друзья радостно переглядывались в полумраке салона, все были возбуждены, сердца бешено колотились. Все трое широко улыбались.

– Наша взяла! – возгласила Мелани.

– Пока все хорошо, – согласился Кевин.

Он включил скорость. Свернув направо, проехал несколько кварталов, далеко стороной объезжая свой дом, и направился в сторону автомастерских.

– Вы уверены, что никто не потревожит нас в гараже? – заметила Мелани.

– Ну, полностью уверенным быть никак нельзя, – отозвался Кевин. – И все же скорее всего так оно и есть. Народ в автомастерских живет своей собственной жизнью. И потом, Зигфрид, наверное, историю с нашим исчезновением и возвращением держит в тайне. Иначе ему нельзя, если он всерьез вознамерился передать нас экватогвинейским властям.

– Надеюсь, вы правы, – сказала Мелани. И вздохнула. – Я уже стала подумывать, а не рвануть ли нам попросту из Зоны, пристроившись за каким-нибудь грузовиком, вместо того чтобы волноваться из-за четырех американцев, которых мы в глаза не видели.

– Эти американцы все-таки как-то добрались сюда, – напомнил Кевин. – Я рассчитываю, что они и как-то выбраться отсюда собирались. Брать на таран блокпост... будем считать это нашим крайним средством.

Они въехали в наполненный движением двор автомастерских. От яркого света ртутных фонарей пришлось зажмуриться. Доехав до ремонтных цехов, Кевин поставил джип около платформы с кузовом, наполовину поднятым гидроподъемником. Под ним стояли несколько перепачканных маслом механиков, озадаченно почесывая в затылках.

– Ждите здесь, – сказал Кевин, выбираясь из «тойоты».

Он вошел в гараж и поздоровался.

Мелани и Кэндис наблюдали за ним из машины. Кэндис скрестила пальцы.

– Ну, по крайней мере при виде его никто не рванул к телефону, – сказала Мелани.

Женщины видели, как один механик вразвалочку пошел в глубь гаража и исчез за какой-то дверью. Вскоре он возвратился, неся в руках приличный кусок толстой цепи. Цепь он отдал Кевину, который под ее тяжестью аж согнулся и с трудом поковылял к машине, лицо его от натуги становилось все краснее и краснее. Почувствовав, что он вот-вот уронит свою ношу, Мелани выскочила из джипа и открыла багажное отделение. Машина, вздрогнув, осела, когда Кевин сбросил туда цепь.

– Я сказал им, что мне нужна толстая цепь, – тяжко дыша выговорил Кевин, – но вовсе не обязательно было выбирать такую тяжелую.