– Я расскажу тебе все, – мягко сказал тесть. – Только садись.

Пятясь обратно к кушетке, я не спускал с него глаз. Затем опустился на подушки. Хойт положил пистолет на журнальный столик.

– Хочешь выпить?

– Нет.

– Тебе бы не повредило.

– Не сейчас.

Он пожал плечами и подошел к бару, старому и обшарпанному. Тренькнули стаканы; беспорядок, в котором они стояли, наводил на мысль, что этот поход – далеко не первый за сегодняшний день. Хойт не спеша нацедил себе выпивку. Я хотел поторопить его, однако решил чересчур не напирать – ему необходимо собраться с мыслями, подыскать нужные слова. Во всяком случае, мне хотелось думать именно так.

Наконец тесть рухнул в кресло, держа стакан обеими руками.

– Я всегда тебя недолюбливал, – начал он. – Тут не было ничего личного, пойми. Ты из порядочной семьи, твой отец был хорошим человеком и мать… она ведь тоже по-своему ничего, так?

Одной рукой Хойт зажал стакан, а другой взъерошил шевелюру.

– Мне просто казалось, что твоя… – Паркер поднял глаза к потолку, подыскивая подходящее слово, – излишняя привязанность мешает моей дочери взрослеть. Теперь-то… теперь-то я понял, как вам обоим повезло.

В комнате будто похолодало. Я старался не дышать, не двигаться, чтобы не спугнуть его.

– Я начну с той ночи на озере, – сказал Хойт. – Когда они схватили Элизабет.

– Кто «они»?

Хойт уставился в стакан.

– Не перебивай, – нахмурился он. – Сиди и слушай.

Я кивнул, хотя тесть этого не увидел. Он все смотрел в стакан, словно истина и в самом деле плавала в вине.

– Ты знаешь кто, – в итоге ответил он. – Или сейчас узнаешь. Те два типа, трупы которых нашли на озере.

Внезапно Хойт обежал взглядом комнату, схватил пистолет, поднялся и вновь подошел к окну. Мне хотелось спросить, чего он так боится, но я боялся сбить его с мысли.

– Мы с братом приехали на озеро поздно. Может быть, слишком поздно. Успели перехватить их уже на дороге. Помнишь, там, где два здоровых валуна?