– Да, положение препоганое, но здесь, на хорах, я не вижу никого. Тебе надо набраться терпения и ждать.

– Кончай подшучивать.

Мартин посветил фонариком на рану Лири и подумал, что он, Лири, как и большинство наемных убийц, не выносит боли.

– Да, зацепило тебя прилично. – Он нагнулся и дотронулся пальцами до раны. Лири завопил от боли:

– Потише!.. Боже… больно… будто стальная стрела все еще сидит в ноге.

– Кто ее знает, может, и сидит. – Мартин посмотрел вниз на алтарный помост. – А что там с Мелон и Бакстером?

Из боковых проходов хоров раздался крик какого-то полицейского:

– Встать!

Лири положил руки на спинку передней скамьи и встал, сказав Мартину:

– Они прячутся под лавками на алтарном помосте…

На хорах зажегся свет, высветив поваленные и разбитые скамьи, выщербленные пулями стены, обгоревшие ящички и шкафчики и покореженные ступеньки в проходах. На медных органных трубах ярко сверкали следы от пуль, а над ними светилось уцелевшее розовое стекло окна. Лири огляделся вокруг и присвистнул:

– Похоже, что я вышел сухим из воды, – заметил он и улыбнулся.

Мартин нетерпеливо махнул рукой:

– Что все-таки с Мелон и Бакстером? Убиты или живы?

Полицейские, переступая через лежащие в проходах трупы, осторожно продвигались к скамьям, держа наготове винтовки и пистолеты.

Лири машинально заложил руки за голову и в такой позе продолжал говорить с Мартином:

– Флинн велел мне не убивать Морин, поэтому я не стрелял и в Бакстера под скамейки, чтобы случайно не зацепить ее…

– Флинн? Да ведь ты работаешь на меня, Джек.

Лири пошел вслед за Мартином, прихрамывая на ходу.

– То он приказывает, то ты… Я делаю только то, что мне говорят и за что мне платят…