Он выбежал из кухни. Джонни услышал на лестнице его шаги и отправился за ним наверх. Тобес перебегал из комнаты в комнату, задергивал занавески. Последняя комната напоминала альков с большим круглым окном.

– У-у-у! – воскликнул Тобес.

Он остановился. На голом дощатом полу – небольшие подушки в цветных чехлах: красные, желтые, оранжевые, синие, всех не перечислить. Джонни заметил, что здесь еще больше стеклянных сосудов с благовониями – сосудов с плавающими внутри фитилями. И еще тут стояла мощная стереосистема с динамиками, двумя магнитофонами и усилителями.

Тобес, казалось, удивился.

– Она перенесла ее, – пробормотал он. – Интересно, почему она решила разместить ее наверху?.. Но так лучше, намного лучше.

Он уверенно приблизился к стереосистеме; казалось, он прекрасно разбирался в том, что делает. Его пальцы пробежали по черным клавишам, и вспыхнули лампочки, послышалось жужжание.

В углу возвышалась изящная стойка для лазерных дисков, напоминавшая своими очертаниями башню. Тобес подошел к ней и присвистнул.

– Вагнер, – выдохнул он. – Все сочинения. Все… его… оперы.

Он взирал на стойку с таким благоговением, с каким католик приближается к алтарю. Наконец вытащил один диск и вставил его в музыкальный автомат. В следующее мгновение дом заполнила музыка. Джонни почудилось, что некие невидимые музыканты открыли окно и в комнату ворвалась буря. Он ощущал порывы ветра, грохот взбаламученного океана, видел волны, вздымающиеся к самому небу и разбивающиеся о прибрежные скалы. Тобес, прикрыв глаза, дирижировал воображаемым оркестром; палочка для еды оказалась бы здесь к месту, поэтому Джонни побежал за ней вниз. Тобес расхохотался, когда Джонни вложил эту палочку в его правую руку. Он продолжал дирижировать, с головой окунувшись в мир музыки.

Джонни опустился на подушку, которая оказалась очень удобной. Мальчика клонило в сон, глаза у него слипались. Музыка стала поспокойнее. Кто-то запел. Тобес сунул палочку в карман рубашки и плюхнулся на подушку рядом с Джонни. Мальчик прислонился к нему, положив голову на грудь Тобеса. Он чувствовал, что Тобесу это не понравилось. Ну и пусть. Джонни был счастлив.

Но Тобесу было не по себе, – ему всегда становилось не по себе, когда к нему прикасались. Джонни пришлось отодвинуться.

– Не оставлю тебя, – успокоил его Джонни. – Не оставлю, пока ты нуждаешься во мне.

Лицо Тобеса исказила гримаса – точно у него заболели зубы.

– Ты не понимаешь, – простонал он.

– Тогда попробуй объяснить.

Тобес немного помолчал, потом принялся рассказывать о себе. Джонни почти ничего не понял. Он чувствовал, что какие-то события Тобес от него утаивал, потому что боялся причинить ему боль. Это раздражало Джонни. Он протестовал. Но Тобес не придавал значения его словам, он продолжал рассуждать о разнице в возрасте между ними и о том, что он нормальный и ненавидит извращенцев, особенно когда они покушаются на таких мальчишек, как Джонни. Все это было бы прекрасно, особенно если бы Джонни знал, что такое извращенец.